Первый этаж. Холл

Еще в коридоре Арриго попросил у дона свой мобильный телефон, и сделал звонок, кажется, матери. Тони не прислушивался, так как не считал должным вмешивать себя в чужие дела. Тем более, в родственные.
Оглянувшись на Паоло и убедившись, что тот идет за ними (впрочем, поступить иначе он даже по собственной глупости не мог), Тони поспешил к Арриго, чтобы просто быть рядом. Из комнаты, которую приготовили Арриго, вышла Чолита, сообщившая, что все приготовила для "сеньора советника", и направившаяся в сторону кухни, чтобы приготовить обед на всех присутствующих в доме, коих в этот субботний дел оказалось довольно много.
Зайдя в комнату, Тони внимательно ее осмотрел, так как далеко не все комнаты в своем доме он помнил хорошо, особенно после ремонта. Постоянно он бывал лишь в нескольких комнатах, и разумеется не разгуливал по гостевым спальням, которые обычно держались закрытыми, дожидающимися своих посетителей. Здесь было приятно и светло, но, по ощущениям, Арриго бы подошла и любая другая, хоть коморка, главное - в безопасности.
Антонио с улыбкой проследил за тем, куда сразу же наметился Сабатини, хотя улыбка и была горькой. Все-таки жадный до воды человек вызывал сочувствие. Разумеется, дону его не понять.
- Они что, воды тебе не давали? - Тони покачал головой и махнул рукой, позволяя мужчине сесть. В таком состоянии тому лучше всего вообще лежать, но дон, зная почитание субординации со стороны Сабатини, сомневался в том, что тот позволит себе лежать в присутствии босса вообще.
Пристрастие к сигаретам у многих мафиозо было пагубной привычкой. Курило большинство из них, так как работа была нервная. И Антонио прекрасно понимал Арриго в этом желании, ведь вряд ли Лимите разжидились сигареткой для врага. А может, они все там повернуты на здоровом образе жизни? Ведь сейчас это так модно и актуально.
Выудив из кармана брюк пачку сигарет, дон кинул ее на столик, стоявший возле кресла, в котором восседал Арриго, после чего оглянулся на Паоло, тоже находящегося в спальне. Преодолев расстояние в два шага, дон приобнял тго за плечо, подводя ближе к Арриго.
- Это твой новый секретарь. Паоло Конти. С этой минуты - полностью в твоем подчинении. - Похлопав Паоло по спине, тем самым придвигая парнишку ближе к прямому боссу, Антонио улыбнуся чему-то своему. От первого знакомства и впечатления, порой, зависит остальное сосуществование людей. И чем лучше все это пройдет - тем легче жить будет обоим. - Помнишь чету Джустиани? Их отрок.
Больше ничего не говоря, впрочем, не сомневаясь в том, что Арриго и сам со всем разберется, Антонио поспешил выйти из спальни, чтобы оставить новоявленного секретаря и его работодателя один на один. Пусть перед тем, как Сабатини ляжет отдыхать, успеет дать ему пару заданий. Ну, или каких-нибудь поручений, чтоб мальчишка не сидел без дела.
- Если будут какие-то пожелания - звони Чолите.
Уже оказавшись возле двери, Антонио вспомнил про зажигалку и, достав оную, обернулся и кинул ее Арриго, после чего вышел в коридор и закрыл за собой дверь.

Комната Джули

*входящий звонок на мобильный Арриго Сабатини, долгий. Линия разьединилась, едва советник ответил на вызов.*

- Черт, как же я рад тебя видеть.
Орсо усмехнулся, глубоко затянувшись, и откинулся на спинку кресла, удобней устраиваясь на сиденье. Потянулся стряхнуть пепел, как его собеседник засуетился тихо матюгнувшись. Бутыль за кресло, сигарета затушена, на лице Сабатини абсолютная безобидность и целомудрие. Фабретти прыснул и засмеялся бы (так комично это смотрелось), если б не две женщины, вошедшие в этот момент. Под грозным взором первой, Чолиты, Орсо виновато смотря снизу вверх, медленно затушил свою сигарету и улыбнулся. Улыбка не подействовала – стало стыдно, словно пацану, которого поймали за незначительную  шалость. Вторую контрабандист не знал, но по халату определил, что девушка явно медицинской наружности. Мужчина с печалью посмотрел на оставшиеся гостинцы. Чолита, помнится, была не глупой женщиной и прекрасно поняла, какого фрагмента недостает для цельного натюрморта.
В дальнейшем, наблюдая за действиями дам, контрабандист то и дело отворачивался или опускал вниз голову, почесывая себе затылок, что бы скрыть улыбку и тихие смешки. Когда женщины ретировались, он, проглотив очередной ком смеха, посмотрел на советника. Посмотрел и прикусил губу, что бы не засмеяться.
-Вот только посмей заржать.
И Фабретти заржал. От души, расслабившись, вытирая слезы. Он еще посмеивался, наблюдая, как Арриго с довольной физиономией, в предвкушении разливает по стаканам янтарную жидкость
-Ну, за удачу!
Мужчина сначала пригубил, а потом медленно влил в себя содержимое бокала. Немного поморщившись, медленно выпустил воздух из легких. Тепло, приятно. Орсо взял у  Арриго лимон и с печальной мыслью, что его собутыльник не умеет пить коньяк и закусывать его лимоном, выжал немного  кислого сока себе в рот. Я тоже! – не без удовольствия подумал контрабандист, вытирая рот салфеткой.
Только Гамбит закончил свой жалобный рассказ о несчастной судьбе раненого мафиози в руках иудейского светила современной медицины, как зазвонил телефон, чем вызвал очередной приступ тихого смеха у Фабретти.
Но советнику повезло. Номер был явно не тот, да и разговаривать с ним особо не желали.
- Давай еще по одной. Как говорится, между первой и второй промежутка почти нет.  
Орсо улыбнулся, взял бутылку и стал разливать коньяк по стаканам.
-Да, кстати… Поговорить с тобой хотел.  Эмилио Терини  ведь ты мне сосватал?
Рука с бутылкой на мгновение замерла. Орсо поставил коньяк на стол, вытащил сигарету из пачки и закурил.
- Я. – Сквозь дым, глаза, прищурившись, вцепились взглядом в лицо Гамбита, словно пытаясь прочитать на нем, о чем тот думает. – А что?
Выражение глаз не понравилось. Что-то не так.

-Крысу ты мне сосватал, мил друг.
- Не может быть – автоматически вырвалось. Тихо, почти шепотом.
У Орсо не было причин не верить Арриго. В этом не было смысла. "Может какая-то ошибка? Подставили?" Терини всегда выполнял свою часть договора. В течении двух лет не было ни одной накладки. И Фабретти был в курсе тогдашней ситуации у Эмилио. Он прекрасно его понимал, сам бывал в такой ситуации, поэтому поручился за него. "Неужели это из-за долга? Что побудило Сабатини думать о крысятничестве?"
Несколько секунд контрабандист смотрел в пол, курил и хмурился. Несколько секунд он обдумывал ситуацию, вспоминал, пытаясь зацепиться хоть за какую-то мелочь, которая бы подтверждала слова Сабатини. До тех пор пока Фабретти не отвлек от неприятных мыслей стук бокала о столешницу.
Орсо повернулся лицом к Гамбиту. И наткнулся на холодный жесткий взгляд. Взгляд судьи, выносящего приговор.
-Вчера взяли в аэропорту. Сбежать пытался, падла. Закон ты знаешь. Разбираться с ним тебе.
Фабретти прищурился и глубоко затянулся сигаретой. Он не отводил взгляда от советника, наблюдая за его движениями, за выражением его лица. Неужели ты меня подозреваешь? Мило с твоей стороны, Гамбит, но, увы, я тебя разочарую.
-Деньги мне сам  вернешь. Так или иначе.
"От оно как!!! Деньги они не нашли". Орсо усмехнулся и встал. Движение его были медленны и вальяжны. Этим он прикрывал напряженность во всем теле, стремясь подавить злобу бурлившую внутри. Его не пугала выплата чужого долга. Тем более у него были такие деньги. Его обидело то, что его до сих пор проверяют. Семь лет работы ничего не значат. Сильный удар по его самолюбию и гордости.
- Я всё сделаю. И я верну тебе деньги, – равнодушно ответил Фабретти, вдавливая в пепельницу сигарету, выкуренную до самого фильтра. Равнодушие было не наигранным, а обыденным, естественным. Главное не вспоминать лица Терини.
Эмилио нравился Орсо. Он был мягким, немного трусоватым, но в целом приятным человеком. Фабретти приглашал его семью в гости к матери. Мальчишки Терини сдружились с его племянником…
Контрабандист подошел к окну и устало потер переносицу, прикрыв глаза.  Вторая рука скользнула в карман брюк.
- Пускай твои люди привезут Эмилио в пятнадцатый док в порту. - Док неофициально принадлежал Фабретти. Он  был заброшен, стоял особняком от других доков и причал у него весьма неудобен для крупных торговых судов. Фабретти выкупил его инкогнито и проворачивал там некоторые свои дела. -Там его встретят мои люди. Я так понял, деньги вы при нем не обнаружили? Надеюсь, твои боевики не вышибли из него дух в порыве, и он в состоянии говорить? Да и еще…
Фабретти повернулся к Сабатини и засунул вторую руку в карман брюк.
- Его семья. Что ты намерен предпринять на счет его семьи?
У контрабандиста были некоторые намерения на счет мальчишек, если ему не удастся собрать положенной суммы. Его, конечно, могут осудить, но Фабретти не намерен платить из своего кармана.

Сабатини обдумывал его вопрос. Слишком долго обдумывал. Орсо предполагал, что этот вопрос предоставят решать ему, но Арриго не спешил с ответом. Не доверяет. Сомневается. Мужчина склонил голову набок и прищурился.
- Семью не трогать. Максимум - можешь подавить на него детьми. Может расколется, паскуда, куда деньги дел.
Фабретти резко выпрямился, вытащил руки из карманов и даже рот чуть приоткрыл. "Что!?! Что значит, семью не трогать? Ему по голове не били? Детишек пожалел? "
- Ты понял - бабу и щенков его не трогать.
Вдох. Выдох. Поджатые губы медленно раздвинулись в улыбке. Шаг. Второй. Третий. Контрабандист подошел  к столику и наполнил стакан Гамбита. Его был полон, поскольку Орсо к нему и не притрагивался.  Он сел на кресло, откинувшись назад и закинув ногу на ногу. Взял свою порцию коньяка и сквозь толстое стекло стал рассматривать темную жидкость. "И кто сказал, что у коньяка или у виски приятный цвет? Он мне напоминает... мдаа."
- Секретарь, это хорошо. – Орсо улыбнулся, разглядывая и вертя в руке стакан.-  В цивилизованного человека превращаешься, Арриго. И десять процентов тоже заманчиво, но вынужден отказаться.  Долг чужой – должен быть выплачен полностью. Десятипроцентные  подачки меня несколько обижают. Мы же с тобой не торгаши сейчас. А мальчишку я тебе покрещу. Сегодня же, хочешь? Покрещу только потому, что это ты попросил. Но просьба за просьбу, Арриго.
Фабретти поставил стакан обратно, так и не пригубив. Он улыбался и спокойно смотрел на своего собеседника. Только взгляд жесткий и холодный. Внутри плескалась ярость. Орсо давно научился контролировать свой взрывной темперамент. Но нутро не изменишь. С каким стержнем внутри ты родился, с таким и умрешь, неважно, насколько изменится внешность. Но когда Орсо не давал выход своим эмоциям, обиды запоминались надолго и закладывались глубоко внутри. Ожидая своего выхода. И вот сейчас как раз его пытаются обидеть...
- Арриго, мне все равно, что будет с женщиной, а вот мальчишек Терини ты мне отдай. Я не пытаюсь сейчас с тобой конфликтовать и идти тебе наперерез, но ты, возможно, кое-что упустил из виду. Я тебя прекрасно понимаю, у тебя тоже двое пацанов. Но мальчишки Терини уже смышленые ребята и они очень любят своего отца. Я это знаю, я это видел.  Они в нем души не чают, как и он в них. Через десять лет они вырастут и возмужают. И будут мстить. И мстить будут мне, а не тебе, Арриго. Да, я боюсь за свое будущее. Через десяток лет мне будет всего лишь сорок три года. Я рассчитываю дожить до старости и умереть во сне. Хотя знаю, что для контрабандиста это непомерная роскошь. Но если уж мне и суждено умереть насильственной смертью, то я не хочу, что бы это было из-за чужой мягкотелости и совестливости. Ты понимаешь меня?
Орсо перестал улыбаться и не сводил глаз с советника. Ну что ты выберешь, Сабатини? Двух малознакомых и малозначимых мальчишек или доверие человека, который в течении семи лет работал с тобой, уважал тебя и ценил?

Отредактировано Орсо Фабретти (2009-04-12 17:25:41)

Орсо напрягся, ожидая ответ, как вдруг Арриго неожиданно встал. Нет, встал он медленно, словно обдумывая каждое свое движение, но для Орсо это было и вправду внезапно. Фабретти чуть сдвинул брови и выжидающе наблюдал, как советник подходит и становится напротив него. "И что это значит?" Руки непроизвольно сжали подлокотники кресла. Только мужчина вопросительно поднял глаза, как его резко вздернули вверх, будто Орсо был пушинкой, а Арриго никто не делал накануне массажа чем потяжелее по всем уязвимым местам. Контрабандист глотнул воздуха от неожиданности и уперся озадаченным взглядом в две серые льдинки. Медленный выдох и едва заметный вдох, ноздри трепещут от гнева, глаза горят. В нос ударил запах мази, которой умастили фингалы на лице Сабатини, примесь коньяка и горчинка дыма в дыхании. И еще что-то... Да, запах мужчины. Его собственный запах смешался с запахами лекарств и спиртного.
Орсо еще побуравил Арриго несколько мгновений взглядом глаза-в-глаза, а затем руки упали плетьми, тело расслабилось. Фабретти спокойно вдыхал приятный запах и разглядывал серые глаза напротив, находившиеся настолько близко сейчас, что остальное рассмотреть просто было невозможно. Радужка была серой с бледными вкраплениями и темнела к зрачку. Край ее обводил темный ободок. Интересные глаза, красивые. Но взгляд пробирал насквозь. "Словно пытается залезть мне в голову. Да только мне скрывать на данный момент нечего, Арриго, не старайся." Глаза, больше похожие на два полированных шарика, смотрели безмятежно и ожидающе.  Секунда и Орсо падает в кресло. Если бы руки снова не ухватились за подлокотники, завалился бы как кукла-неваляшка. Он выпрямился, сел на край сиденья и одернул пиджак. "Как грубо!" - подумал Фабретти, поведя плечами, чтобы пиджак  удобно сел.
- Они твои. – коснулось уха тихо, но четко. На лице контрабандиста  промелькнула улыбка. Едва заметная, мимолетная. То была гримаса облегчения, ведь если бы Сабатини не согласился с доводами Фабретти, последний бы пошел против указаний советника. Были бы проблемы. Но Арриго отличался разумом, не поддающимся эмоциям, что не раз радовало контрабандиста. 
Когда Гамбит договорился со своим секретарем, Орсо встал, еще раз одернув пиджак.
- Я попрошу одного из твоих ребят привезти сюда твоего секретаря. Сам заезжать не буду, завтра много дел.
Фабретти подошел к сидящему и наклонился, чтобы обнять его на прощание.
- Больше отдыхай и быстрей выздоравливай.
Уже в дверях, мужчина вдруг обернулся и заулыбался открыто, оголяя ровные ряды белых зубов. Глаза весело сверкнули, разглядывая кровоподтеки на лице советника.
- Все хочу тебе сказать, да никак не получается. Классно выглядишь. Весь вечер тобой любуюсь, красавчик.
И прикрыл дверь.

--->>>Первый этаж. Холл

>> Квартира Санторио Абруцци

За прошедший месяц было сделано немало. Немало и пережито. Но у времени есть свои особенности. Так же, как и вода стачивает камни, оно залечивает раны и затягивает разрывы болезненных воспоминаний. И его воздействию глупо сопротивляться. Время все равно возьмет свое. Оно так или иначе заставит прислушиваться к себе, заставит действовать так, как хочется именно ему. Рано или поздно. Ведь ему некуда спешить.
Этим августовским утром Санторио сам набрал номер Арриго. Пора было уже уладить некоторые моменты, что в свое время были отложены на дальние полки, и заняться полезными вещами. Тем более, швейцарцы уже сделали свой ход, предупредив Санто о том, что в скором времени будет получен дополнительный груз – партия АК-47, который итальянцы тоже были бы не прочь получить.
Подъехав к вилле, так как Гамбит сказал, что все еще обитает здесь, итальянец припарковал машину во внутреннем дворике и, поинтересовавшись у встреченной в доме Чолиты, где можно найти гостя, проследовал в названную комнату, по дороге оглянувшись на стоящую закрытой дверь спальни дочери дона. Где сейчас были все прочие обитатели виллы – Абруцци толком не знал.
Подойдя к двери гостевой, Канэ несколько раз коротко постучал по поверхности:
- Арриго, - позвал он по имени того, кто предположительно должен был находиться внутри, не став открывать первым, дожидаясь, когда его впустят.

Осторожно коснувшись дверной ручки и повернув ее, отпирая язычок из его условного замка, который лишь придерживал дверь от возможного воздействия сквозняка, Абруцци переступил порог комнаты, заметив уже идущего ему навстречу Арриго. Прикрыв дверь и подойдя ближе, Санторио с удовольствием пожал приветственно руку советника и, не спеша проходить по комнате куда-либо еще, не планируя и задерживаться, начал сразу с главного.
- Немногим больше месяца назад я был в Милане на встрече со швейцарцами. Все нюансы были улажены. График поставок еще не сформирован. Это ложится целиком на твои плечи. Сделай, как будет удобнее. В течение ближайших недель с тобой свяжутся и сообщат, где и когда нужно будет встретить груз. Об остальном тоже договаривайся сам. Швейцарцы на самом деле весьма сговорчивые люди. Особенно после сауны, - Абруцци улыбнулся.
После ранения месячной давности он не хромал. Да и вообще внешне выглядел так, словно ничего этого и не происходило. На нем все всегда заживало, как на собаке. Каламбур жизненный. Без него никуда нельзя деться.
Вытянув из кармана сигарету, Канэ прикурил, слишком запоздало начав оглядываться в поисках пепельницы. Впрочем, даже если он стряхнет пепел в какую-нибудь непредназначенную для него тару, Чолита вполне сможет его простить и не высказать пылких речей, состоящих их десятков тысяч слов, перемежая их родовыми проклятиями и фольклорными врезками.

Словно вспомнив, что забыл, упустил что-то важное, Санто обернулся в сторону предложенного кресла и, хоть и не собирался задерживаться дольше положенного, все не хотел казаться невежливым и занял предложенную ему нишу. Благодарно кивнув придвинутой ближе пепельнице, он свесил над ее краем сигарету, легко ударив по ней пальцем, сбрасывая отмерший пепел.
На уточняющий вопрос о сауне, захотелось раскрыть несколько подробностей, которые, в общем-то, должны были быть Сабатини безразличны, поскольку его собственной работы они не касались. Но вспомнив, что только он один чаще других думает о трудах, в то время, как всем вокруг интересно и многое иное, Санто все же решил кое-что рассказать. Он выпрямился в кресле, затянувшись, после чего откинулся на спинку, подбирая слова, с которых бы начал это небольшое и совсем безынтересное повествование:
- Разговор об оружии со швейцарцами в моем случае был вторичен. Основные переговоры с ними шли о внешней политической деятельности. Но об этом всем еще слишком рано что-либо говорить. Поскольку имеем мыльный пузырь, который в любой момент может попросту лопнуть, оставив после себя неприятную липкую пленку. Так что, с твоего позволения я не стану об этом более распространяться.
Санторио поднес сигарету к губам, но передумал делать, затяжку, заговорив вновь:
- Эти парни любят оружие и массаж Шиатцу в одинаковой степени, - теперь Канэ все же позволил себе вдохнуть дым, задумчиво глядя на пепельницу и выслушивая адресованное ему предложение. То, что Гамбит заговорил с некоторой паузой, наводило на многие мысли. Отнюдь не самых лучших направлений. Что же такого мог предложить ему советник? Что бы там ни было, но интерес в трудоголичной душонке Абруцци он уже разжег. Откровенно говоря, прибыль итальянца в данный период его жизни мало интересовала – ее было достаточно. А запасаться впрок было не в его правилах. Но вот то, что это было какое-то новенькое дельце, которому можно было посвятить всего себя, вложить в него усилия, зажечься новой целью – это было именно тем ценнейшим фактором, что Санто и заставил навострить уши.
- Я слушаю тебя. Говори, - чем бы оно ни обернулось, а все же выслушать Арриго Санторио вполне мог себе позволить. А уж принять или не принять его слова к реализации – сейчас было не самым главным. Однако, то, что Гамбит считал себя должником, заставляло улыбаться, так что Канэ приходилось прилагать усилия, чтобы оставаться серьезным. Сабатини совершенно ничего ему не был должен. И это факт.

Чем больше говорил Арриго, тем больше забывал о собственной сигарете Абруцци. Удивительно, что доселе эта область бизнеса оставалась совершенно нетронутой, не задействованной кем-либо из кланов. Так сказать, невспаханной целиной. Странно, что никто еще не наложил на жизни других людей свою лапу, решая кому из них сегодня умереть, а кто сможет купить себе завтрашний день.
Чем больше негромких слов вылетало и уст Гамбита, тем сильнее растягивались уголки губ Абруцци. Собака всегда чует, где зарыта хорошая кость. Здесь же была зарыта очешуительных размеров и вкусноты сахарная косточка. Другое дело, что этот бизнес уже был грязным во всех смыслах. Одним из самых грязных, после торговли детьми и детской порнографией.
Но, если уж говорить о приехавших в страну нелегалах и эмигрантах, что не составит труда отыскать, за кого не хватятся ни родственники, ни знакомые – не факт, что они были бы достаточно здоровы, учитывая условия, в которых обитали. Но. Это больше, чем ничего.
- Отличная мысль, - Канэ стряхнул изрядное количество пепла, вот-вот готовое свалиться с сигареты на стол. – Ты прав. Мы можем себе позволить развернуть стратегию подобного бизнеса. И с твоей помощью, помощью твоих боевиков у нас было бы достаточно материала для работы. – Грубо было называть "материалом" людей. Но именно такой термин они приобретали в нынешнем упоминании. Сначала будет тяжело. Нужно будет открыть частную, отдельную ото всех существующих клинику, которую всегда будет легко прикрыть. Легализовать полностью ее бизнес, заручившись всеми необходимыми лицензиями. И уже под ее прикрытием…
- Я надеюсь, ты не откажешься стать в этом деле моим партнером? 60 на 40. 60 – твои. За идею. И не спорь. – Санто знал о семье, которой Гамбит периодически посылал деньги. Так что ему они были нужней. – Согласен? – протянув через стол руку для пожатия и тем самым закрепления этой маленькой договоренности, после которой начался бы период ее реализации, Абруцци затушил сигарету в пепельнице.