Сицилийская мафия

Объявление


Игра окончена и закрыта.

◦ Всем спасибо, все свободны.
◦ Регистрация закрыта.
◦ Старые игроки могут забирать то, что им нравится или доигрывать что-то по желанию.
◦ Время сменено больше не будет.

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Сицилийская мафия » Остров Сицилия » Аэропорт Пунта Раизи и прилегающая к нему трасса (32 км)


Аэропорт Пунта Раизи и прилегающая к нему трасса (32 км)

Сообщений 1 страница 15 из 15

1

http://i028.radikal.ru/0903/05/b3b3e84850a1.png
Международный аэропорт Палермо - один из двух крупнейших аэропортов Сицилии. Он расположен в получасе езды от центра города, в местечке Пунта Раизи (Punta Raisi). Аэропорт был основан в начале 1960-х годов. Основной причиной его строительства стала перегруженность главного на тот момент аэропорта острова в Bocca di Falco. Сегодня аэропорт Палермо носит имя «Фальконе Борселлино», в честь двух известных на Сицилии борцов с мафией, которые погибли от рук этой преступной организации в 1992 году.

2

<<< Лугано, Швейцария

Прелесть утренних рейсов заключается в том, что вот прилетишь ты в пункт назначения, вздремнешь пару часиков, и у тебя еще целый день, чтобы дела делать. Правда, с мечтой насчет «вздремнуть» Бенито сразу же распрощался, когда перелистывал в салоне самолета странички органайзера. Выспаться во время непродолжительного перелета Лугано-Палермо тоже не представлялось возможным, так что Чиано довольствовался теми минутами короткой передышки, перепавшими ему во временной промежуток между закончившимися глубоко за полночь переговорами и ранними сборами.
Однако возвращаться в Италию всегда было здорово. Бенито отсутствовал в стране всего одни сутки, но возвращался словно после длительного, утомительного кругосветного путешествия. И сейчас, когда шасси самолета мягко коснулись еще не нагревшегося асфальта, в его груди затрепетало какое-то странное чувство, выражающееся вздохом «вот я и дома». Он мог часами вглядываться в выученный наизусть пейзаж, и каждый раз по-новому поражаться природе своей родины. Сам воздух этого острова, морской, цитрусовый, виноградный был одновременно дурманящим и освежающим. Эта земля взращивала прекрасных сыновей и дочерей. А язык, на котором они говорят, есть язык любви. Искусство его страны – это чистое совершенство, к которому не должны прикасаться лапы иностранных варваров.
Так думал мэр, замерев на доли секунды на выходе из самолета. Теплый ветерок приятно обдувал лицо, на котором иррационально расползалась улыбка. Чиано даже показалось, что все вчерашние проблемы были просто дурным сном. Однако погромы и стрельба в городе были вполне реальными.
Все с той же улыбкой, Бениньо простился с экипажем, поблагодарив за приятный полет, пожал руку главному пилоту, прикоснулся губами к пальчикам аппетитной стюардессы и поспешил в здание аэропорта, где его должен был ожидать Нальдо, любовно предупрежденный смс-сообщением о времени прилета.
В полупустом холле Чиано издалека заметил консильери и поспешил ему навстречу.
- Доброе утро, - Бен протянул руку для рукопожатия, улыбаясь голливудской улыбкой и излучая оптимизм. Это было профессиональным. – Так, а где же оркестр, дети с цветами и дамочки с транспарантами «Мы любим Чиано»?
Бениньо каким-то хулиганским движением полез в карман брюк, выудил оттуда ключи от машины и потряс ими в воздухе:
- Прокатимся на моей детке? Или ты упрешься и поедешь на своей? – по ходу речи, Чиано увлек Нальдо по направлению к закрытой стоянке аэропорта.

Отредактировано Бениньо Чиано (2009-03-16 23:52:42)

3

Жилой район » Квартира Нальдо Лоренцетти

С того момента как не стало старой-любимой "Ламборджини" не прошло суток, но Нальдо уже её не хватало, словно внезапно потерял руку или же стал плохо видеть один глаз. Неудобно. Некомфортно. Непривычно.
На счастье работал кондиционер и потому задремать не удалось бы при всём желании.
Не смотря на недосып, привычка попытаться просчитать как именно пройдёт встреча всё равно работала. Вариантов напрашивалось несколько: один льстивый, один логичный и один совершенно нелепый. Два отпадали, оставляя из всех альтернати единственную: он хотел поговорить с кем-либо из клана, а тут подвернулся консильери, который позвонил сам.
"Впрочем, жаль," - с лёгкой досадой подумал Нальдо, однако в этом тоже был плюс - игра продолжалась.
Людей неординарных он любил и ещё более всего обожал за ними наблюдать, словно смотрел кино - театр одного актёра. К примеру непосредственность Антонио искренне восхищала - Нальдо так не умел и не смог бы повторить и за миллион евро, как и манера Бениньо рисоваться и распускать хвост этакий павлиний при жёсткой логике и характере отнюдь не таком солнечном, как его улыбка. Столь тонкая актёрская игра ему так же не далась бы, в отличии от маски холодного вежливого безразличия, с живым тёмным взглядом.
В зале ожидания было довольно пустынно, а потому консильери выделялся на фоне минимума "декораций" с его солнцезащитными очками и алмазными серьгами.
Поднявшись с места ещё до того, как Чиано приблизился, Нальдо не смог не улыбнуться в ответ. Очки он тоже снял, убирая в карман. Получилось в лучших традициях: несколько криво, нисколько не сделало откровенно непривлекательное лицо краше, но совершенно искренне.
-Доброго утра, - ответил консильери на рукопожатие, - так к тебе торопился, что эти бездельники не поспевали за машиной, - отшутился Нальдо, провожая взглядом ключи от "Ягуара". - Вчера машина дона отправилась к праотцам не одна, а потому я выбираю из одного варианта - твоя.

4

>>>Сорбонна, Франция.

В наушниках играла приятная негромкая музыка, далеко под ним за стеклом иллюминатора расстилалось облачное море, а пальцы приятно холодил бокал апельсинового сока. Паоло был расслаблен и спокоен. Он слегка улыбался, как может улыбаться лишь полностью счастливый и довольный жизнью человек. Все поводы для этого были: тревоги экзаменационной поры остались позади, выветрилось из памяти вино прощальной вечеринки, собраны и отосланы в Палермо вещи... Было лишь немного грустно оттого, что целый пласт жизни остался позади и теперь ему придется по полной вкусить все прелести и недостатки бытия взрослого половозрелого мужчины. Паоло без интереса думал о предстоящей женитьбе, о том, что пора бы снять квартиру поближе к центру и жить отдельно от родителей, о будущей работе в банке. "Интересно, продолжит ли со мной сотрудничать "Sforci"? У меня еще пара статей для них лежит..."
Минорные переливы в наушниках сменились мягким женским контральто, возвестившим, что "наш самолет готовится к посадке. Просим пассажиров занять свои места и пристегнуться" на нескольких европейских языках. Покорно стянув наушники, Паоло опоясался ремнем, допил сок и отдал стакан улыбчивой девушке-стюардессе. Несколько неприятных минут тряски, толчки, и вот уже под шасси самолета твердая земля, и можно выдохнуть.
Он благополучно прошел паспортный контроль, получил чемодан со своими вещами и двинулся к выходу из здония аэропорта, сияя как новенький пятак. Дома...

Нейтральная территория » Бульвар

5

Вилла семьи Морелло » Сад

Мазерати замерла на стоянке, не далеко от стеклянных раздвижных дверей, которые почти не закрывались в это время, поскольку через них шел постоянный поток людей. Выйдя из салона, итальянец глянул на табло больших часов. По времени, самолет должен был приземлиться уже минут десять назад. Но никого, напоминающего описанием Паоло Конти, видно не было.
Если он затерялся в толпе, будет большой проблемой отыскать.
Но на помощь пришел телефон, обеспокоенно зазвеневший в кармане.
- Не ищи в аэропорту. Он здесь, - назвав адрес, по которому можно было увидеть мальчишку, Санни добавил от себя кусок не имеющей значения информации: - И поторопись. А то прыткий больно.
Отключившись от разговора, Санто, остановившийся в полу шаге от огромного здания, поднял голову, посмотрев наверх, усмехнулся и пошагал обратно к машине. Хорошо, что мальчишку все же вели. Иначе пришлось бы долго выискивать. Хотя, имея ориентировку, нужные люди вовремя бы сообщили его местонахождение.
Что ж, предстояло самое сложное. Встретиться с этим "юным дарованием" и доставить его к месту.
- Что ж тебе не ждалось…
Скорей всего Конти даже и не знал, что его должны были встретить. Стоп. Что же он тогда вообще знал? Абруцци ехал на встречу, предполагая, что Паоло знает хоть что-то… Но если все происходящее для него было загадкой за семью печатями… Предстояли нелегкие минуты солнечного утра, перетекающего в день. Кажется, трудности только начинались.

Бульвар

Отредактировано Санто Абруцци (2009-03-16 17:30:14)

6

О-ла-ла, - пробормотал Бениньо, непроизвольно поигрывая связкой брелока, то сжимая, то разжимая ладонь. – Ну, слава Богу, вас там не было, - Чиано утешающе потрепал консильери по плечу, так, что бедняга-доходяга слегка зашатался. Настроение у мэра было «я все решу» и «все поправимо». – Заработаешь еще на новенькую игрушку, если дон расщедрится.
Усмехаясь, Бениньо подошел к своей машине, заботливо проведя пальцами по крылу цвета «серой тени» и натренированным взглядом окидывая обстановку – нет ли чего подозрительного. Вроде чисто. Чиано поймал себя на мысли, что, вероятно, в свете последних событий было бы благоразумно усилить собственную охрану, но видит бог, как мэр не любит этих индивидов «бритоголовых шкафоподобных». Играя на популизме, он всегда стремился быть ближе к народу, с досадой соглашаясь на необходимые меры по обеспечению безопасности. Но странные времена наступили. «Погнило что-то в Датском государстве».
- Ты же от Морелло едишь? Как он? – Бен проявил вежливость и участие, ловко заскользнув в салон машины, открыл дверцу для Нальдо и пригласительно похлопал по сиденью рядом с собой. – Что там думает наш пресветлый дон по поводу превращения Палермо в Содом? - «Жители же Содомские были злы и весьма грешны пред Господом», вспомнил бы Чиано, если бы он знал Бытие наизусть.
«Ягуар» приветливо заурчал и готов был сорваться с места. Выруливая со стоянки аэропорта, Бенито, делая вид, что усиленно пялится в зеркало заднего вида, невинным тоном поинтересовался:
- И что об этом думаешь ты?
На губах мужчины заиграла легкая, лукавая улыбка: ведь знал, хитрец, что наверняка у консильери свои мысли на этот счет.  Только рискнет ли высказать? Впрочем, если не Чиано – то кому?
- Кстати, забавная тут штука вышла, - Бениньо не дал Нальдо и рот открыть, перебив, вспомнив, очевидно, что-то ужасно веселое по его мнению. – Вчера пользователи сети Интернет могли лицезреть удивительное видео, - с торжественными паузами начал мэр. – Что-то на тему «Гибель Санта-Лючии», ну, знаешь же, эта бывшая яхта Канторини, - еще раз мужчина отвлекся, чтобы расплатиться за стоянку на блок-посту, отсалютовал охраннику и продолжил. – Симпатичное такое видео, душещипательные кадры, я даже сначала подумал, что это вы постарались. Ан нет, это сами ребята из Лимите. Что хотели этим доказать, хрен поймешь, - Бениньо выдавил смешок, пожал плечами и повернулся к Нальдо. – Жаль, что видео «больше недоступно по причине нарушения условий пользования».

7

От "дружеского участия" Нальдо если и покачнулся, то только лишь слегка. Не смотря на "невысокий" (как для исполинов-соклановцев) рост, Лоренцетти "хлюпиком" не был, а потому только лишь спокойно посмотрел на Бениньо, снова одевая солнцезащитные очки.
-Новая машина у меня будет тогда, когда у меня будет время разобраться со страховкой на прежнюю, и выбрать в салоне новую, - спокойно ответил Нальдо, следуя за Чиано.
Разумеется, это будет "Lamborgini", вот только привыкнуть к другому запаху салона, наверняка, к другому сиденью будет сложновато, как и "слушаться" она начнёт не сразу.
Бениньо Нальдо доверял, а потому опустился на сиденье, что было рядом с водительским. Приткрыв окно, он начал медленно распечатывать пачку сигарет, отыскивая так же в кармане пиджака зажигалку. Тоже новую. Хорошее настроение и, вообщем-то, предсказуемое поведение (опять же - относительно многих других непредсказуемых личностей, что были в Италии, скорее, нормой, нежели исключением) Дуче действовали на консильери умиротворяюще, но расслабляться он не торопился.
-Да, я еду от Антонио, - ответил Нальдо глядя на собеседника из-за стёкол непрозрачных очков. - Я видел его только утром, мельком, но выглядел он хорошо. - "Чего обо мне не скажешь. Так и написано: опять полночи сидел за компьютером." консильери покосился в зеркало заднего вида на всякий случай - не отъезжает ли какая машина вместе с "Ягуаром" и не бликует ли где бинокль. - Если быть честным, а тебе мне нет смысла говорить неправду, - он щёлкнул зажигалкой, затягиваясь и опуская локоть у самого стекла, - то в свои дальнейшие планы дон меня не посвящал. Что же касается меня, то я бы посоветовал тебе устроить выступление при толпе, чтобы хоть как-то успокоить жителей. Разумеется, не импровизацию, а почти комедию Дель-Арте. Да, видео мне тоже удалось посмотреть. Зрелищно. А ты, прости, откуда знаешь, что это были Лимите? Или чьи-то... лица тебе показались знакомыми?

8

Радовало то, что было облачно, и солнце не светило прямо в глаза. Увлекшись извилистой дорогой, Бениньо некоторое время молчал; казалось, что он даже позабыл о пессимистичном спутнике. Странно, что сын Италии был таким, мягко говоря, флегматичным. Хотя, может, именно за сдержанность и хладнокровность Антонио и взял его в консильери?
- Устрою-устрою, - отозвался мэр. И какую же роль в комедии «Дель Арте» ему отвел бы Лоренцетти: Доктора, Капитана, Тартальи? А кто проживал жизнь Арлекина в шапочке с заячьим хвостиком, Чиано знал наверняка. – Позвоню Марии, пусть организует, наведет толпу, журналистов. Если хочешь, помоги ей, я буду признателен, - губы мужчины растянулись в улыбке. Слуга народа знал, что его собственная секретарша давно положила глаз на консильери клана, иногда наведывающегося в мэрию. Марии было бы приятно поработать-поболтать с Нальдо. Мэр заботился о счастье граждан.
- Кстати, насчет журналистов. Если бы вы сообщили мне раньше, меры по предотвращению слива негативной информации были бы гораздо эффективнее, - вспоминать о событиях вчерашнего дня неприятно, но надо же расхлебывать щедро заваренную Короной и Козой Лимите кровавую кашу. – А теперь мы имеем то, что имеем: беснующихся местных писак. Я, конечно, «постучу» еще по головам кое-кому из редакторов за то, что допустили такой пафос. Хотя, пусть пишут себе. Через пару дней все уляжется и забудется. Главное, что в Риме дело будет выглядеть в более спокойном свете: Эдда обещала помочь.
Мимо проезжали редкие машины. Город стряхивал с себя тягучее ночное забытье после кошмарного дня.
- С чего все началось, Нальдо? – деловым тоном поинтересовался Чиано. – И что это за мелкие «вендетты»? К чему была такая поспешность?
Поговорить с доном было просто необходимо: в голове толпились одни вопросы. Такое поведение со стороны Антонио было по крайней мере удивительным. От неуравновешенного Канторини можно было ожидать чего угодно, но вот Морелло окрылся с новой стороны.
- Почему ты не отговорил Антонио? – пожалуй, в голосе мэра послышались недовольные нотки. Мол, а я-то наделся на твое благоразумие.

9

Очень хотелось открыть окно чуть шире, но данный поступок показался Нальдо слишком опрометчивым. В салоне  собственной машины не пахло дымом никогда, причём, в том была не только заслуга кондиционера - дым чётко попадал в щель, как и пепел уносил ветер в лобовое стекло.
Вопрос Бениньо показался Нальдо логичным, вот только ответа на него он не знал. Недовольство мэра так же было совершенно оправданы и понятны, как и нежелание босса разбираться в том, что произошло вчера. "Я выкрутился - теперь ваша очередь",  - невесело подумалось консильери. Сложно было судить ему тех, кто действовал руководствуясь только своими принципами, в то время как сам он хорошо знал своё место и не мог позволить себе осуждать решение босса.
-Могу и помочь, вот только сам понимаешь - могу и сорваться по звонку в любой момент, - ответил Нальдо, сдвигая солнцезащитные очки ближе к кончику носа.
Марию он помнил хорошо, однако, обратил бы внимание на то, что к нему неравнодушны, только бы если кто-то пальцем указал. Причём, в истинности слов усомнился бы - не к его-то роже плащ Казановы, не с его-то природным занудством нравиться дамам.
-Всё началось с перестрелки в Сицилии. Мы с Антонио договорились о встрече, однако я едва успел докурить - началась пальба. Мы вышли через чёрный ход и увидели живописный дымок, поднимающийся из останков машин, - "Да-да, мы поженились потому, что на площади в двух кварталах от места моей работы взорвался автобус" Нальдо полез за следующей сигаретой, щелчком отправляя бычок в щель за окно. - Ранение, больница. А ты бы... разве не поступил точно так же? Око за око?
Сам он поступил бы по-другому, однако на вопрос Бениньо ответил - а был ли у самого мэра выбор иной, окажись он здесь вчера, в самом эпицентре событий? Решение дона было априори правильным потому, что это было решение Антонио Морелло - консильери не знал иной точки зрения.

Отредактировано Нальдо Лоренцетти (2009-03-26 10:53:27)

10

Бениньо поймал себя на удивительной мысли, что его, собственно, окружают одни зануды. Нальдо – прекрасный образчик классического, «правильного» занудства. Друг Феррара, тот зануда веселый. Не зря, наверное, провидение шлет таких людей Чиано, а как бы говорит: «Терпи, сын мой». И, как ни странно, Бенито приучился позитивно встречать чужое неудовольствие и даже находить его в немалой степени забавным. Своеобразный энергетический вампиризм.
- Мне интересно, с чего это вдруг Лимите вышли на тропу войны, вроде все тихо-мирно было прежде, -  с задумчивой интонацией негромко проговорил мэр. С чего вдруг им захотелось делить сферы, уже давно поделенные между двумя кланами? Следя за дорогой, Бениньо нахмурился и сквозь зубы процедил. – Знаешь, я бы все же не стал громить город. Палермо – не полигон для «натовских учений». Обычно конфликты пытаются решить мирными путями, то есть разговаривая. Но у нас же все наоборот: сначала за автоматы схватились, а потом уже говорить собираемся, с оставшимися в живых…Если собираемся вообще...Что было дальше?
Пытаясь восстановить картину происшедшего, непосредственно прислушиваясь к мнению изнутри, Чиано побарабанил по рулю и пожевал губы. Неприятно было признаваться самому себе, что во всем, имевшем место, есть и его вина; ужасно раздражало осознание  необходимости оправдываться. В конце концов, он прежде всего политик, чиновник, а потом уже член мафиозной группировки.   
Пейзаж сменился на городской: проехали окраины с небольшими, бедными на вид домиками, церквушкой и продуктовым рынком, где проворливые продавцы уже сворачивали торговлю. Во дворах узких улиц висело выстиранное белье, и даже проносясь на скорости в автомобиле, можно было уловить эту сырость в воздухе.
Центр просыпался медленнее и ленивее, но уже и здесь открывались окна, поднимались жалюзи, варилось кофе.
Район Короны встретил привычным монолитным спокойствием и стабильностью, которыми до недавнего времени отличались, как сам клан, так и общий баланс сил в Палермо. На подъезде к дому, Бенито улыбнулся, и, припарковав машину, пригласил Лоренцетти пройти внутрь.

>>> резиденция Бениньо Чиано, район Sakra Korona Unita

Отредактировано Бениньо Чиано (2009-03-28 03:13:03)

11

Обвинений в собственном форменном занудстве Нальдо не отрицал никогда, но и менять не собирался принципиально, с другой стороны это молчание и редкие фразы не давили, не напрягали.
-"... никто не вспомнит ныне тех причин, что послужили поводом раздора. Покажется грызня собачьей своры
невинным воркованьем голубей в сравнении с враждой почтеннейших семей. Не счесть числа мужчин
двух этих благороднейших родов, что были изувечены, убиты на поле этой многолетней битвы",
- вольно процитировал консильери классика, приподнимая уголок губ в кислой улыбке. - Могу предположить разве что следующие две версии... впрочем, нет, три: либо всплыла история из прошлого, кому-то очень вскружив голову; либо происходит что-то такое, о чём нам простым смертным, пока ещё рано знать... либо нужно искать "женщину", - последнее слово было произнесено с той интонацией, когда становится понятно сразу, что это не более, чем метафора. - В больнице Антонио не остался, а потому по возвращению на виллу было отдано распоряжение разобраться в том, что же произошло в "Сицилии". Итого, яхта отправилась к праотцам, а так же устроен погром в двух заведениях. Сергио Саччи в больнице в данный момент,  Проблемы у Арриго... и неизвестно местонахождение Дамиано Корсо. Вот и всё, пожалуй. На счёт планов в данный момент и расстановки сил я не в курсе.
Нальдо сказал всё. Краткий сжатый пересказ без ненужный подробностей.
В этом квартале даже по долгу работы консильери бывал не часто, дабы не привлекать к себе лишнего внимания. Однако, после вчерашнего, точнее, событий, что имели место, привлекал к себе внимание кто угодно.
Выйдя из машины, он проследовал на Бениньо, отмечая для себя, что уже вторые сутки дома был едва ли.
"Странно, что нас по дороге интерпол не остановил или хотя бы полиция".

Район Sakra Korona Unita » "Ла Коллина".Резиденция Бениньо Чиано

Отредактировано Нальдо Лоренцетти (2009-03-28 20:54:29)

12

<< Палермо
My sweetest pain.
Билет на самолет, лежащий в кармане сумочки, давил несоизмеримой тяжестью, и хотелось затормозить такси, крикнуть водителю, чтобы поворачивал обратно, но, казалось, что все итальянские слова выпрыгнули из головы. Все мысли разбежались, и слабым пальцам не под силу было их остановить и собрать в кучку, и нестерпимо болели глаза, покрасневшие от слез и скрытые за солнцезащитными очками.
Очередная попытка к бегству, на этот раз, по всей видимости, успешная. Бежать из этого города, где нагретые за день улицы  утомленно шепчут: «Беги, беги отсюда, иностранка!». Бежать от местной богемы и влиятельных друзей. Бежать от тебя и от себя.
Пройти регистрацию, сдав багаж, которого нет,  и сесть в зале ожидания, смотря на выход – может, еще вернуться? Но дороги назад нет, мост к оставляемому Палермо сжигается на глазах.
…Расставаться всегда грустно. Тем более, расставаться с мечтой, а ведь ты был именно моей мечтой. Мой хороший, мой бедовый, мой самый-самый…Если бы можно было что-то изменить, переиграть. Если бы я тогда не влюбилась в тебя, так обреченно, самозабвенно и мучительно…Но даже если бы мне предложили спокойную жизнь в обмен на это чувство, я бы ни за что не отказалась от тебя. И это так странно, так странно, ведь я больше видела тебя в своих снах, чем наяву. Но я знаю наизусть твои скупые жесты и редкие прикосновения, и лишь досадливо морщусь на твои неэмоциональные фразы, такие неосознанно жестокие, а может, и осознанно, может тебе и нравилось меня мучить, но я никогда не умела на тебя обижаться. И пусть ты не обращаешь внимания на мелочи, которые мне так важны, пусть ты не рассказываешь мне ничего – для меня за счастье просто с тобой посидеть в тишине. 
Пат зачем-то достала из сумочки ключи от парижской квартиры, оставленной отцом, и стала их теребить, как ей казалось, оглушительно звеня на весь зал.
…Мое наказание, а, может, мое благословение. Все, что мне оставалось, это лишь представлять, как хорошо нам было бы вместе. Как я бы делала все, что угодно, лишь бы ты был счастлив. Ты такой неприкаянный, и мне так хотелось отогреть тебя. Но ты, как и полагается холодному айсбергу, бежал от меня как от огня, ненавязчиво отстраняясь от моих прикосновений. Но разве это не величайшее счастье – когда моя рука замирает в миллиметрах от твоего лица, и кончики пальцев немеют, и я робею? Или когда все во мне переворачивается, когда твоя жесткая теплая ладонь уверенно ложится мне на плечо? Это ты – невозможный.
Пригласили в самолет, и Пат поспешила вперед.
…Не боролась за свою сказку, «которой нет места в нашей жизни»? Видит Господь, пыталась. Переступала через себя и через свои принципы. Лишь ради тебя. «Не осуждай меня, Господь»…Я буду молиться за тебя этому Господу, который вот так спокойно позволяет мне уйти от тебя, возможно, навсегда. Не большим ли милосердием с его стороны было бы взорвать этот самолет, который увезет меня от тебя, или позволить мне умереть в твоих объятиях: просто закрыть глаза, и не дышать, и не проснуться? Но я буду молиться всем богам за тебя и за твое счастье, ты ведь никогда не думаешь о себе, мой бедовый.
Патриция заняла свое место у иллюминатора и стала смотреть в окошко, смахивая крупные слезы, вытекавшие из-под очков, чтобы сосед не заметил, что она плачет.
…Я благодарна тебе за это чувство, эту смесь нежности, ревности, страсти, боли. Я ведь понимаю, это так томительно, когда тебя любят, а ты – нет. Прости меня. За то, что иногда не могла сдержаться. За то, что беспричинно ревновала, наивно считая, что ты мой. Просто мне так хотелось стать всем для тебя, стать воздухом. Я готова была подарить тебе целый мир, но он оказался тебе не нужен. Но ты с улыбкой и снисходительно терпел все мои выходки. И я так часто плакала, когда ты уходил. Я просто сентиментальная и истеричка. И тоже немножко несчастливая. Моя любовь была обреченной с самого начала, но мне так хотелось надеяться. В средние века меня бы точно сожгли за такое чувство. А так я сжигала сама себя – изнутри. «Среди подлости и предательства, и суда на расплату скорого, я люблю тебя – это здорово»…
Пат смотрела в окно и не слышала рева прогревающихся двигателей.
...Я всегда бессознательно улыбаюсь, когда слышу твое имя, и также бессознательно пишу его на листочках. Мне кажется, я уже всем уши прожужжала, какой ты у меня хороший. Ты снисходительно позволяешь называть тебя «моим». А чей ты? «Ее»? «Его»? Или ты всегда  - сам по себе? Если бы я только могла заменить тебе целый мир…Но – «мне нравится, что Вы больны – увы! – не мной». За наши не-гулянья под Луной я тебя тоже люблю. У меня богатая фантазия, я сама их додумаю. Да, все, что ни делается, к лучшему. Я тоже так считаю.
Пат улыбнулась. В Париже надо будет обставить квартиру по своему вкусу и заняться чем-нибудь интересным. И ждать дорогих итальянских гостей на рождество, возможно, даже ближайшее.     
...Быть может, мы с тобой расстаемся не навсегда. Быть может, ты ко мне приедешь или когда-нибудь позвонишь. Быть может, у нас даже все еще получится, кто знает? Я ведь всегда буду тебя ждать и всегда приму. Мне ведь никто, кроме тебя, не нужен. И никогда не был нужен. Я не умею на тебя обижаться, мой хороший, и всегда найду тебе оправдание. Мой придуманный герой? Но я принимаю тебя любым, просто ты никак не хотел мне довериться. Пусть мне остаются лишь хрупкие иллюзии, пусть я лишь буду рисовать себе картинки нашего общего, невозможного будущего, пусть…
Пат вздохнула. Она привыкла к Палермо, к его жителям. Но надо было продолжать свой безумный бег, стараясь сохранить память о том, что было. Ведь все будет хорошо, не может не быть.
...И на прощание я хотела бы лишь целомудренно поцеловать твою ладонь и легко прикоснуться губами к губам. Береги себя, мой хороший. Я поплачу и перестану, нельзя же плакать вечно. Знаешь, ведь отпустить – это легко, стоит лишь разжать пальцы и скользнуть в пропасть. Ты все знаешь сам…
Я люблю тебя.   

>> Париж

13

Палермо
Агент был должен после всех подвигов Имре просто жениться на нём! Мало того, что он и не думал опаздывать на рейс, так еще и приехал загодя! Вообще-то он просто перепутал время. А так бы явно приехал впритык к концу регистрации. Из аэропорта, понимая, на сколько он до ужаса хороший мальчик, похожий сейчас на классического немецкого педанта со своим приездом без опозданий, Имре ушёл себя развлекать в местный бар при аэропорте, уже оттуда позвонив для приличия брату.
По пути в аэропорт Имре звонил Вита ла Рокка, полицейский, с которым он познакомился на днях в клубе. Теперь Имре ждал Вито в баре аэропорта и думал, что в нём самом ценного, как в свидетеле? Ничего примечательного он в этот вечер не видел, а закончил его и вовсе в больнице. Про нарушения психики он говорить не намеревался. Если вдруг надо, полицейские узнают это из медицинской карты, да кому бы оно было нужно?

Отредактировано Имре Месарош (2009-06-03 02:13:57)

14

Квартира Вито Ла Рокка --->

Как ни быстро ехал Рокка, но все же в аэропорту он был только через двадцать пять минут. Оставив машину у входа в аэропорт, капитан быстрым шагом вошел в здание и принялся, пользуясь своим удостоверением, расспрашивать работников аэропорта, не видели ли они немецкого певца Имре Месароша. Наконец, кто-то из охраны подсказал Вито, что звезду видели совсем недавно около бара. Через минуту Сола был уже там. Ага, вот и он. Пытаясь успокоить на ходу дыхание, полицейский направился к своему недавнему знакомому.
- Салюто, Имре. - пожав певцу руку, Вито заказал минералку с лимоном, и приземлился рядом с Месарошем.
- Начнем сразу с главного. Ты был в клубе "Чикаго" в день, а главное в момент взрыва, верно? - получив утвердительный ответ, Рокка продолжил, - Тогда вопросы будут следующими... В каком часу примерно ты приехал в клуб, с кем, и с какой целью? Дальше, где ты примерно сидел в клубе, не помнишь? Заметил ли что-то странное в посетителях или работниках клуба? - времени было мало, и важно было задать самые важные вопросы свидетелю. Промочив горло прохладной минералкой, полицейский продолжил допрос.
- Самое важное: не помнишь ли ты, что было в момент перед самим взрывом? Что ты делал в тот момент?

15

Встреча с Месарошем не оправдала ожиданий Вито. Рассказ Имре был до боли прозаичен: приехал с другом (коим был Дино Морелло) в клуб во второй половине дня, чтобы пообедать, но, не успели подать и первое, как немец "получил по башке" и отключился. Затем больница, больше ничего певец не помнил: ни подозрительных посетителей, ни охранников, ни остальной персонал. Перед взрывом Имре разговаривал с Морелло в ожидании чего-то вкусненького... Вот и все. Капитану оставалось только провести Месароша на посадку и попрощаться с ним. Рокка не нашел причину, по которой стоило бы задерживать Имре в Италии дольше.
Вот с такими невеселыми мыслями Вито покинул аэропорт и, проведя взглядом улетающий в Германию самолет над головой, полицейский направился к машине. Пора было в участок, чтобы поделиться неутешительными результатами поездки в аэропорт с Лучиа, а так же узнать, что он выяснил допрашивая Дино Морелло.

---> Полицейский участок


Вы здесь » Сицилийская мафия » Остров Сицилия » Аэропорт Пунта Раизи и прилегающая к нему трасса (32 км)