<---- Дом Олега Журавлева
12 июля. Раннее утро
Утро не особенно радовало Оттавио, сейчас больше сосредоточенного на собственных мыслях. Вокал Паскуале Амато, доносившийся из динамиков  тоже звучал лишь фоном, не доставляя Аутодафе никакого удовольствия. Мысли крутились только вокруг встречи с инспектором, и постепенно собирались в некое подобие плана. Довольно рискованного, но если...
Загадывать Оттавио не любил. Но сейчас, искренний католик, исправно посещающий богослужения, он был склонен положиться на это ускользающее «если», нежели на милость бога.
Если.. все выгорит...
Если не будет лишних свидетелей...
Если этот ублюдок поддастся на уговор и сразу приведет Феличе...
Если...
Если шеф не вернется на виллу...
Аутодафе внимательно следил за дорогой,  в своей привычной сосредоточенной готовности к чему угодно – будь то истеричная-кошка-самоубийца, или дедок, страдающий синдромом Альцгеймера, которому приспичило перейти дорогу, поскольку нужник находится только на другой стороне шоссе... Мало ли, какие жизнь порой подбрасывает сюрпризы.

Черный Мазерати, подобно вырывшемуся из преисподней зверю, ищущему добычи, мчался по пустынной трассе. Оттавио невозмутимо кивнул шефу, не считая нужным ни останавливаться, ни прибавлять скорости. На заднем плане сознания мелькнуло усталое удивление столь раннему возвращению Журавлева на виллу, но тревога затопила мысли только когда черный демон, круто развернувшись, понесся следом, быстро сокращая расстояние. Хотелось бы думать, что Олегу просто приспичило увидеть своего помощника, чтобы поделиться последними новостями, но Оттавио был далеко не наивен. Да и о какой наивности может идти речь,  когда скромную «Audi»  теснит к обочине ревущая зверюга, сверкающая в рассветных лучах солнца черной эмалью.
Итальянец резко затормозил,  подавшись назад,  выкручивая руль и поминая матушку Журавлева недобрым словом, обвиняющим славную женщину в несуществующих интимных связях с самим Честе. Машину развернуло  градусов на 30 по отношению к обочине,  но устраивать показательные маневры и дрифт-шоу было не в характере Аутодафе, потому, он и остановился. Иронично прищурившись, мужчина не спеша закурил, наблюдая за действиями консильери.   Указательный палец мягко коснулся кнопки, опускающей стекло,  мгновение спустя, после того как была включена блокировка дверей.
Мужчина откинулся на спинку кресла,  и вальяжным движением руки, отняв от губ сигарету, стряхнул через открытое окно невесомый пепел, тут же рассеявшийся в порыве легкого ветерка, который обычно бывает в рассветные часы.
Как говорится, того, кто намерен что-то сказать, нужно выслушать, а размахивать пушкой без малейших на то оснований у консильери повода не было. Ну а слишком громкая музыка, была не самым удачным фоном для беседы, и именно потому  Честе  дотянулся рукой до регулятора громкости проигрывателя,  следя за действиями консильери, и храня на лице привычную нейтрально-равнодушную маску.

Отредактировано Оттавио Честе (2009-02-18 19:03:45)

Дым щекотал небо, просачивался вместе с дыханием в легкие, но его вкуса Оттавио не чувствовал совершенно. Курение – мерные однообразные движения – отнять сигарету от губ, выпуская светлое серую размытую струйку дыма,  снова коснуться губами фильтра сигареты, втягивая новый глоток, напоенного никотином и запахом табака, воздуха – помогали сосредоточиться.
Краем восприятия, Аутодафе иронично отметил, что машины в своем расположении друг относительно друга образовали латинскую V – знак Victory – победы, или же, если вспомнить о масонских традициях – символ причастности к темным орденам, далеких от идей служения богу.
В критические моменты мысли порой приоьбретают странную направленность, словно мозгу необходим некий ассоциативный ряд, для того чтобы, выстраивая логические комбинации вариантов идей, найти то единственное верное  решение, которое позволит вернуть катящуюся под гору жизнь в прежнее русло.
- Доброе утро, синьор, - слова скользнули с губ, раздвинувшихся в привычной нейтрально-безличной улыбке, - как вижу, вам тоже не спится в столь ранний час, - Аутодафе выбросил сигарету на асфальт и кивнул в сторону перегораживавшей трассу, Мазерати, поинтересовавшись, - решили проверить, на что способна ваша красавица? Впечатляет...
Выросший в Палермо, в духе итальянских традиций, Оттавио не изменял этой характерной своей нации нелюбви переходить сразу к делу, без привычного обмена вопросами о здоровье всех родных и домочадцев, и интереса к ходу дел собеседника.
Карие глаза лукаво блеснули,  и Аутодафе со странным смешком,  полюбопытствовал:
- Вы так резко развернулись на трассе, синьор, что я подумал, будто что-то произошло, - взгляд стал вопросительным, - но вы могли бы просто позвонить, или...
Ровная черная бровь чуть изогнулась,  когда мужчина сунул руку в карман за сотовым, резковато, так словно намеревался достать оружие, хотя консильери был прекрасно осведомлен в том, что его помощник даже летом носил ветровки и свободную одежду именно потому, что оружие держал в наплечной кобуре. Но кто знает, как выпадут кости, бросаемые рукой судьбы... кто знает?
Достав аппарат, Аутодафе спокойно отметил.
- Я подумал было, что он разряжен, и вы не дозвонились. Но все в порядке. Так все-же... – цепкий взгляд пробежался по фигуре Олега, отмечая каждую мелочь – позу, положение стоп, руку, неестественно задержавшуюся в кармане брюк,  и в этом жесте, естественным образом приподнявшую полу пиджака, - чем моя скромная персона обязана тому, что консильери Ogni cosa ha un limite решил изменить намеченному маршруту?
Минуты таяли в вечности, а в небесной выси разыгрывалась вечная битва тьмы и света, в которой по закону утра, побеждает свет.

Отредактировано Оттавио Честе (2009-02-19 21:00:13)

Русский отчего-то перестраховывался, отойдя за несколько метров к своей машине, словно Оттавио мог вытащить из кармана FAV-2, это было бы забавно, если бы у Честе было время забавляться нюансами ситуации. «Поговорить?  Философские рассуждения, патетические высказывания, манипулятивные игры словами?» - Аутодафе криво ухмыльнулся, мгновенно сняв блокировку двери, и широко распахнув дверь Audi.
- Трасса – не самое подходящее место для разговоров, синьор, - обронил он с усмешкой, выйдя из машины - а утро – не самое хорошее для них время.
Карие глаза смотрели на напряженного мужчину напротив с легким интересом.
- Ну раз есть разговор, так извольте, синьор, я внимательнейшим образом вас выслушаю.

Игра Ва-Банк. С места в карьер.
Честе, не шевельнувшись перевел взгляд с лица русского на дуло пистолета, нацеленного на него самого. Темная бровь чуть выгнулась, а уголок рта легонько дернулся, словно мужчина сдерживал широкую улыбку. Списать откровенность Журавлева на мифическую открытость русской души хотелось больше, чем смириться с тактической ригидностью консильери.
- Вам вы в дипломаты, синьор - с такой то прямотой в заявлениях, - негромко произнес он, - ну теперь вам осталось только обыскать меня в традициях фараонов, да?
Только идиот бы попытался  двигаться, или доставать оружие, когда на него нацелена пушка. Оттавио бывал порой спонтанен в делах, которые задевали его близких, но к нелепому героизму под дулом пистолета тяги не питал.
- Никогда бы не подумал, что «паркер» стоит так дорого, чтобы устраивать из-за него гонки по трассе. Может конечно, это особенный паркер? Там есть монограммы?
Насколько помнил Оттавио, ничего кроме фирменного значка на пере ручки не было.

- Задержанных, - придирчиво поправил Честе русского, списав сбивчивость фразы про фараонов на то что, как нередко бывает у иностранцев в кризисные моменты уверенность в знании языка его немного подвела, - в традициях задержанных...
Под тенью ресниц скользнула тоска. Предсказуемо. Следующие часы его жизни были одинаково предсказуемы  в любом направлении – подчинись он консильери, или убей того. Время, которого и так не было таяло в пустых разговорах. 
- Легкоо, синьор Журавлев, очень легко, - Оттавио, доселе не шевелившийся, обманчиво спокойный теперь, как рассудительный хищник, отметил, что мужчина шагнул вперед и с плавной грацией одного продуманного движения скользнул навстречу мужчине, выкинутой вперед рукой, накрывая кисть правой руки консильери, и пригибая ту так, что через какую-то долю секунды дуло пистолета уперлось аккуратно между пятым и шестым ребрами с левой стороны грудной клетки Аутодафе.
Приговоренная птица в клетке из ребер тревожно дрогнула, метнувшись в гулком ударе. Странное злое веселье мелькнуло в темных почти непроницаемых глазах итальянца, когда  теплые сухие пальцы, скользнули по указательному пальцу Олега, надавливая на тот,  Много не требовалось,  Журавлев и так был готов выстрелить в любую минуту.
Выстрел прозвучал глухо, пуля, пройдя сквозь плоть, легко прошила тело насквозь, с коротким фонтанчиком крови выйдя из спины. Сердечная мышца, вернее ее ошметки, трепыхнулась в глупом инстинкте жизни прежде чем замереть. Сознание угасало чуть дольше. В прошлом, Аутодафе, думая о моменте своей смерти, нередко размышлял,  есть ли там обещанные библией ангелы, или бесы из геенны для грешников. А сейчас вдруг осознал, что тут за этой гранью нет ничего, кроме истины. И истина эта была куда проще и выше всех законов, заповедей и проблем суетного забавного человеческого мира.
Безжизненное тело медленно и тяжело осело, а в темных зрачках, распахнутых глаз замерло отражение светлеющего неба.

Клуб "de l'Ombre"

На утренней трассе безлюдно, мотор старого авто исправно урчит, Дино не разгоняется и едет на неторопливых семидесяти километрах. Он никогда не разгоняется в таком состоянии. В глотке першит от долгого разговора, сухого воздуха и сигаретного дыма, веки тяжелые, в глаза словно песку насыпали. Рассвет еще не окрасил в золото пейзаж. Все предутреннего светло-синего цвета. Рука пытается нащупать бутылку с водой, не находит и Дино отвлекается, бросая взгляд на сидение рядом с собой.
Пара глотков и становится лучше. Телефон лежит в нагрудном кармане футболки и благословенно молчит. Снова разрядилась батарея, у Тони накануне так и не пришлось толком ни поужинать, ни зарядить.
Как только подумал про еду сразу почувствовал дикий голод, но больше всего хотелось просто вымыться и лечь спать. Дино снова засомневался. Стоит ли ехать на виллу? Стоит. Хотелось побыть немного с теми, кто был дорог, убедиться, что со всеми все в порядке.
И снова в голову полезли ненужные сейчас мысли. Как выполнить обещанное Макдейсту? Потом, потом, все потом.
Зеленые деревья вдоль трассы, повороты, безлюдная дорога. Днем здесь будет оживленно, а сейчас чертовски приятно ехать в полном одиночестве. Об опасностях уже надоело переживать. В конце концов к черту их. Что может случиться раннем утром тихой субботы. Еще один поворот и Дино вывернет на дорогу, ведущую к вилле Антонио Морелло.

Только и успел разглядеть, что машина, внезапно выскочившая из-за поворота, была серебристого цвета. А через секунду обрушился удар. Плечо и грудь вывернуло болью, затем бровь и висок.
Затормозить не успел, машину развернуло, скрежещущий звук, звон разбитой фары и Дино откидывает назад. Всем хорош Фиат, но в стареньком, бодром автомобиле в 1985 году, когда он впервые заурчал мотором, не было предусмотрено такой защиты.
Всем был хорош темно-зеленый Фиат. Теперь со смятым боком, подбитым глазом скорбно замерший на трассе, развернутый поперек дороги.
В течение трех минут Дино был без сознания, затем перед глазами поплыло марево, что-то липкое не позволяло открыть левый глаз, нестерпимо болела грудь, кашель – сухой и жесткий перекрыл доступ воздуху.
Дино медленно стер густую кровь, текущую из разбитой брови, попытался нащупать ручку двери. Не вышло. Тогда выдавил стеклянное крошево на месте левого окна. Оно держалось только благодаря чуду, а теперь рассыпалось мелкими стекляшками по асфальту, словно бусы с нитки, рука пачкая смятый бок машины кровью нащупала ручку снаружи, потянула ее, но дверца не подалась. Тогда Дино локтем и плечом навалился и выпал из автомобиля на асфальтовую, остывшую за ночь пыль, пачкая ею уже перепачканные кровью джинсы, окрашенную алым футболку. Рука по инерции выставленная вбок смягчила удар, пальцы оцарапали асфальт, Дино еще раз провел ею по лицу, смешивая кровь с придорожной грязью и пытаясь подняться на ноги. Страшен он был в это момент. Черно-красная маска разбитого лица, грязная залитая кровью одежда.
- Ах ты, сссука, - едва слышное ругательство, обращенное непонятно к кому.
Перед глазами плыло. Казалось ли или слева действительно был автомобиль Дино понять не мог. Просто стоял покачиваясь рядом с искалеченным Фиатом и смотрел на зеленый придорожный лес, стараясь совладать со стремительным кружением предметов.

Остаток сознания позволил запомнить как его кто-то взял за плечи и вот он уже сидит в чужой серебристой машине.
Ага, все-таки серебристая. Приторная тошнотворная боль вскоре отступила и Дино почувствовал что весь покрылся противным липким потом, отчего тело захолодило. Когда тошнота прошла, рассеялся красный туман перед глазами и перестало шуметь в ушах мир снова оказался четким и ясным. Наблюдая как незнакомец, выйдя из машины, по-хозяйски копается в салоне Фиата, Дино навскидку пытался оценить свой собственный ущерб. Голова как пустой орех и тупо болит бровь. Липкое месиво это однозначно кровь из рассеченной кожи. Под козырьком водительского сидения должно быть зеркало.
Дино откинул его и обнаружил. Вытащил из креплений и поднес к лицу.
- Мне нужен Бог, а не врач. Что это он меня оставил так надолго? – пробормотал и взяв бутылку с водой из рук вернувшегося парня открыл дверцу, спустил ноги наружу, нагнулся и полил воду на руки. Умыл лицо. Кровь потекла сильнее. Не обращая на нее внимания Дино как следует умылся, стянул превратившуюся в тряпку футболку, отер лицо, потом подумал и снова наклонившись вылил остатки воды на голову. Полегчало.
Стерев влагу с лица, приложил футболку к брови, прижал, покосился на свое правое плечо. Из-под пластыря, удерживающего марлевую салфетку текла кровь. Значит швы разошлись. Ничего. Это можно исправить. Теперь добраться бы до дома.
Нужно было решать ситуацию.
Мозги лениво и неповоротливо пытались встать на место.
Это не покушение. Иначе сбивший его парень просто бы добил, а не возился.
Это незнакомый парень. Значит есть шанс остаться для него таким же незнакомцем. Ну а если поинтересуется именем можно назвать любое в голову пришедшее.
Нужен транспорт.
Тачку бросить здесь. Черт с ней. Кому она уже нужна?
Так.
- Ты герой не мельтеши. Сядь в машину и помолчи. Дай мне сообразить. - голос Дино окончательно превратился в хрип за эти долгие мучительные для всех сутки.
Этого парня сейчас нужно взять в оборот самым решительным образом и выжать из него всю выгоду какую только можно. Судя по всему переживает. Пускай переживает. Везти себя на серебристой японке. Японке? Тьфу, черт конечно японке. Правый руль и пластиковый дешевенький салон.
Дино откинулся на спинку кресла, убрал с лица тряпку-футболку, перестал шевелиться и издавать какие-либо звуки, не обращая внимания на то, что сейчас его явно разглядывают.
На виллу в таком виде он не поедет. Ему требуется такси и мало-мальски приличная одежда. Значит, это все должен предоставить герой-гонщик, любитель раскатывать по пустым утренним трассам и не глядеть на дорогу.
И надо найти телефон. Симка и сохранившиеся номера в памяти телефона не должны попадать в чужие руки. Не открывая глаз Дино помял футболку, не обнаружил в никакого намека на маленький аппаратик. Значит выронил.
Дино выбрался из машины, все так же держа в руке комок футболки, поглядел под ноги, потом пошел к своему искалеченному Фиату, заглянул в салон. И здесь нет.
присел на корточки, почувствовал, что штаны прилипли к бедру с правой стороны, значит и на ноге рана закровила, но пока на это не стал обращать внимания, наклонился и нашел телефон под машиной, подобрал его, отер от пыли и запихнул в задний карман джинсов. Вернувшись к Тойоте, это оказался ничем не примечательный Чайзер, Дино поглядел на водителя.
- Ну? Кто ты такой? Какого хера сбиваешь порядочных людей ни свет ни заря? - сел в салон и закрыл дверцу.
- Отцепляй трос. Черт с ней с тачкой. Далеко живешь? Мне нужна одежда и телефон. надеюсь твоя колымага заведется. Поехали.

Отредактировано Дино Морелло (2009-03-07 16:21:56)

Кафе "Astro nascente"

Команданте откинулся на спинку сиденья, прикрыл глаза, наблюдая за дорогой. Серый асфальт извивался змеей в дали, но удивительно легко ложился под тихий ход машины. Синьор Герардо осторожничал, казалось, алкоголь лишь усилил его страхи.  А город  сменяли сельские пейзажи, дома постепенно редели и вовсе исчезли из виду.
Ехали в полном молчании. Под нежным, усыпляющим теплом солнца Палермо все казалось таким далеким.
А действия слишком холодные даже для команданте.
Когда он успел стать таким? Между туманным Альбионом, ритмичными цветными вспышками освещения клубов под ошеломляющую рок-музыку. Вечная сырость неба потеками на щеках, звонки в телефонной будке, когда он просил вернуться в родной и понятный Палермо. Или молча слушал голос отца.
А потом смирился под тянущие сердце звуки блюза, даже научился завязывать галстуки модным узлом по утрам. Небо там всегда светлело тяжелым свинцом или нежным перламутром.
И в спокойных прогулках уже легко дышалось туманом, почти до невозврата.
Отныне в Палермо ждала лишь Семья.
Или удушливой пыли Мексики? Ее дороги уводили все дальше, а наркотический порошок был распылен в воздухе хранилищ. Губы натянуто улыбались, и желание стряхнуть с плеча тяжелую руку наркобарона, когда тот "дружески" тряс его, расписывая радужные перспективы. Пачки долларов в открытом чемодане на полу.
Воду пить невозможно даже в бутылках, а сок красных апельсинов лип к губам. Прохладная текила выбивала разумное, но оставляла рациональное. А ночами грел ром.
Дешевые мотели в бессоннице которых, начинал сходить с ума на четвертый день. И все же были предпочтительнее пошлой роскоши вилл наркобаронов.
О да, ему было веееесьма весело.
А пару лет спустя была Колумбия...хотя она уже не воспринималась от слова совсем. Приехал, как охрана сопровождения, посмотрел, уехал. Ноль впечатлений, ни следа воспоминаний.
Джулс резко вздрогнул, выходя из этого состояния, когда его спутник включил музыку. Провел по волосам, убирая их от лица и перегнулся, чтобы взять с заднего сиденья аптечку. - Съезжай потихоньку к обочине. - ровный голос, словно ничего не происходило, не предвещало опасности. Но у синьора мелко дрожали руки.
Команданте открыл аптечку, взял пару бумажных салфеток и ничего теперь не касался.
Раскрыл один из бумажных пакетиков с белым порошком. Разбил ампулу с гармалином, само по себе весьма неплохое снотворное. А в сочетании с DMT получался нужный эффект.
Набрал в шприц, прежде чем синьор Герардо успел рыпнуться, игла впилась в его сонную артерию на шее. Последний взгляд в зеленые глаза команданте. Препарат пошел по крови, зрачки спутника расширились, не смотря на яркий свет. Пол часа феерия всех ощущений этого мира, и препарат распадался в крови.
Джулс не оставил следов ни на шприце, ни на ампуле. А наркотик распадался не только в крови, но просто от дневного света.
Тихий голос на ухо, словно того самого демона за плечом или внутреннго голоса, можно называть как угодно, когда стоишь на краю жизни. И вроде от тебя зависел ее исход, хотелось обернуться, а так послушно...на встречу смерти.
Голос команданте уводил сознание - Посмотрите сколько света... - его спутник мелко дрожал, он застыл в своем кресле. - Вы ведь это чувствуете. Эйфорию. Вы так долго работали, чтобы стать счастливым...и вот оно, заслужили ...- хриплый приятный голос Джулио - Чтобы вы видите? - пересохшие губы синьоры шевельнулись.
- Рай... там столько света. Лунная дорога из него.- и в ответ - Так езжайте же, пока она не растаяла. Там будет все что вы хотели.... - вкрадчивый шепот. - Ни мучений, ни страхов, ни тревог...
- команданте забрал из бардачка второй пистолет, стер отпечатки с бардачка и вышел из машины. Только после этого скомкал салфетки и скорее по привычке сунул их в карман.
Команданте обошел автомобиль и склонился в окошку. - Поспешите -Двигатель они не глушили, привыкший исполнять приказы, а даже в этой вкрадчивой мягкости был приказ, синьор вдавил в пол педаль газа, разгоняя авто.
Джулс смотрел как разгонялся автомобиль, вильнул, выскочил на встречную полосу, зацепил грузовик и был отброшен к обочине. Не пристегнутый водитель вылетел через лобовое стекло и разбился. Сломанное как манекен тело.
Один из карманов френча отягощал пистолет, холодная рукоять охлаждала пальцы, успокаивала.
Утро и стресс отдавались острой болью в груди. Команданте медленно пошел вдоль дороги, но боль стала невыносимой и он присел на низкий бордюр. Склонил голову, расслаблено опираясь руками на колени, и старался дышать ровно.
Через пол часа подъехал помощник, - передумал, возвращаемся в город. Может и рановато было паниковать по поводу советника...Мало где того носило.
С другой стороны... потянуло очередными неприятностями.
вилла Морелло

Отредактировано Джулс Эрмете (2009-03-23 00:23:53)