Винный погреб____

Утрамбованный пол под ногами сменился камнем. Исчезла  пропахшая пылью, виноградной лозой, старым дубом прохлада винного погреба. Дохнуло, напоенным запахами парка, сквозняком утра, обещающего превратиться в жаркий, средиземноморский день,  и снова пыль. На этот раз затхлая, каменная, пустая, жаркая, пропитанная потом и удушливыми парами параши.
Усадили на пол. Отстраненно, без эмоций, словно положили в кладовую мешок, содержимое которого может оказаться ценным и понадобиться позднее. При всей парадоксальности ситуации, это было именно то, что  нужно. Сейчас главное – отлежаться, восстановить силы, чтобы не мешали, чтобы не думать, что делают противники и зачем. Партия сыграна. Оставалось только ждать.
Едва дверь лязгнула металлом петель и замка, мужчина растянулся на полу, стараясь устроиться так, чтобы к перетянутым веревками кистям рук, поступала кровь. Еще гангрену не хватало заработать.
-Идиоты, хоть бы руки развязали или в наручники перековали, если собираются    меня обменять. Одна надежда на то, что Канторини не будет тянуть с «торгами». Но главное все же- какое решение примет Морелло.
Последняя мысль перед тем, как сон выдернул Сабатини из осознаваемой реальности.

Сухая, примятая трава пахла летним  разнотравьем, пещерой, зверем. Острые травинки  щекотали обнаженную спину, путались в волосах. Давно не косил, пора бы поменять подстилку. Рядом послышалось  полусонное ворочанье, сопение. Охапка сена накренилась на бок под тяжестью увесистой тушки, по щеке мазануло жаркое, влажное, пахнущее дымом и лавой дыхание. Не открывая глаз, мужчина улыбнулся, протянул руку, натыкаясь на гладкую броню мелкой чешуи на морде.
-Зверь...
Мокрый нос ткнулся в шею, оставляя на коже тепло,  дорожку влаги и звук утробного урчания.
Движение ладони. Под пальцами отполированное зеркало чешуи сменилось бархатом складок тонкой кожи у глаз, густой щеткой ресниц, и снова чешуя лба, переходящая в полупрозрачный на солнце пергамент уха, отороченный пушистыми ворсинками меха.
-Я тебя напугал вчера. Прости, не хотел.
Погладил чуткую, подвижную раковину уха, ероша пальцами густой шелк меха.
-Ветер..
Мужчина открыл глаза, смотря на  ночной  проем входа в пещеру. Темные тучи, отороченные отблесками света луны, клубились, ворочались, принимая причудливые силуэты и скрывая ее фазу. 

Секунды сновидений, игры подсознания сменились фазой глубокого, оздоровительного сна.

Отредактировано Арриго Сабатини (2009-03-18 17:47:54)

-Здравствуй, жопа. С добрым утром.
За последние пол суток встречать боль сразу после просыпания стало едва ли не дурной привычкой. Недобрая «любовница» отработанным движением вдарила по ребрам,  чмокнула в переносицу и вгрызлась акульими зубами в запястья, на которых обрывались руки. Дальше по ощущениям была пустота. 
-Так глядишь привыкну, скучать начну по этой сучке.
Кряхтя, Арриго приподнялся, пошатываясь,  сел на полу, заспано глянул на Журавлева, стараясь вникнуть в смысл сказанных слов.
-Принесли черти. Поспать не дадут. Хотя… хорошо, что пришел, разбудил. Руки… Пошевелив кистями, сдвигая, натягивая и ослабляя веревки, Сабатини едва не взвыл, когда застоявшаяся кровь прорвалась усиленным потоком к сосудам и капиллярам ладоней.
-Ууубляяя…
Пальцы заломило так, словно на тридцатиградусном морозе  облили руки ледяной водой, и заставили держать, несколько часов не вытирая. Но это хорошо, значит руки живы, значит отмирание тканей пальцев из-за недостатка кровоснабжения  еще не началось. Надо размять, надо дать крови насытить клетки кислородом, питательными веществами. Хорошо, что разбудил. 
Лишь когда чуть очухался, да у лица оказался коммуникатор, начал доходить смысл сказанного консильери.
Тони?
Со сна голос прозвучал хрипловато, тихо, непривычно.
- Арриго? Правда ты?
В горле запершило от вновь появившегося  солоновато- металлического привкуса крови. Отвернувшись от коммуникатора, мужчина зашелся влажным, булькающим  кашлем. Сплюнул на пол кровавую слюну.
-Да, дон. Я на вилле Дольче вита. Не смог вам позвонить. Хозяева оказались не слишком гостеприимны.
Дышать тяжело, даже не смотря на снятый с головы мешок. Может повязка на груди слишком тугая?
- Ты как вообще? Двигаться можешь? Мне обещали видео с тобой. Буду ждать. Арриго, мне важно было знать, что ты жив, и что Франческо не блефует. Теперь передай трубку, я еще позвоню.
- Нормально, дон. Да, могу.
Краткий, сухой разговор. Другого и быть  не могло. Не мог же Сабатини  в присутствии Журавлева, когда наверняка разговор записывается, рассказать о брате. 
Нормально. Сухое, емкое слово. Антонио не глуп. За столько лет совместной работы, изучив характер оружейника, он и сам поймет, что означает это «нормально» в сложившейся ситуации. Живой, значит уже нормально. Было бы не нормально - телефон нести было бы некому.
Кивнув Олегу, закончив разговор, оставив  «геройское» глупое позерство   Актеру, советник вновь принял горизонтальное положение. Лежать было легче, чем сидеть. А силы надо было  беречь.

Отредактировано Арриго Сабатини (2009-03-19 15:16:53)

Олег, здравствуй. Передай Франческо, что я позвоню сразу же, как решу - нужен ли мне мой человек за такую сумму.
Эхо в мобильном телефоне отражается от стен пустого каменного мешка, давая возможность разобрать ответ Антонио.  Ничего неожиданного, экстраординарного. Насколько Сабатины знал Тони, тот не будет решать подобные вопроосы впопыхах, на эмоциях, на экспрессии. Наверняка выкуп заломили не малый, сколько бы не кричал Канторини о  беспонтовости.  Это все бла-бла-бла. "Актер" понимает, кто попал к нему в руки, и попытается взять за это по максимуму. Так что, ничего  неожиданного.
Тогда почему же на лбу росой выступили капли холодного пота? Потому что хочется жить. Потому что желание жить- основной инстинкт. Потому что есть дети, которые ждут его приезда. Потому что есть мать. Брат..
Арриго знал точно, что именно в этот момент решается его судьба. Тони не принимает решение импульсивно, но и тянуть не будет.
Мужчина машинально благодарно кивнул консильери враждебного клана за ...наручники. За наручники. Парадокс. Этот русский консильери враждебного клана,  был ему чем-то неуловимо симпатичен. Скорее всего не злобной, не истеричной жесткостью в решении деловых вопросов, аналитическим умом, способностью мыслить глобально, абстрагируясь от личных эмоций.  Гамбит ни на минуту не сомневался, что этот человек без колебания при необходимости пустит ему пулю в лоб. Но при этом не будет размениваться на неуместную жестокость и оскорбления.
Мешок снова превратил окружающий мир в кромешную темноту. Надо поспать. Надо. Надо, хотя бы для того, чтобы не валиться с ног при любом исходе дела. Но мысли наскакивали одна на другую, играя в чехарду. Что же решит Тони? Не смотря на многие годы знакомства, однозначно ответить на этот вопрос Арриго не мог.
Глубокий сон так и не вернулся, уступая место чуткой полудреме.

Усталость взяла свое и не смотря на тяжкие думы, мужчина провалился в грубокий сон без сноведений. Защитная реакция, когда все силы уходят на то, чтобы справиться с самым насущным на данный момент. Отбитые легкие с трудом втягивали затхлый  воздух сквозь ткань мешка, а сердце, мозг требовали кислород. Сон, неподвижность были спасением.
Сабатини не знал, сколько прошло время, прежде чем голос консильери вновь выдернул из небытия. Толи привык уже к боли, толи столь необходимый отдых дал результат, но продуждение было не столь болезненным , как предыдушие.
Арриго, у тебя хороший гороскоп на сегодня.Возможно, даже сбудется.
-Выкуп!
Одна мысль, одно слово, но оно сейчас одначало для Арриго не просто сделку, оно означало - Жизнь!
Возможность дышать, двигаться, радоваться, горевать, снова увидеть детей, мать, дом, Эриче, солнце, море, друзей и ..даже врагов. Сколько бы не рассказывали люди, что они испытали, когда старуха с косой, возникшая на пороге, неожиданно развернулась и прошла мимо, это все не то. Это невозможно перевести в обыденные, человеческие слова.
Хорошо, что в этот момент  на голове мужчины  был мешок. Никто не видел, как запоздалый смертельный страх, вырвавшийся из подсознания, запертый туда ранее силой воли, стер краски с лица.  Как дернулись, дрогнули  побелевшие губы, складываясь в мучительную гримасу, когда ужас, прежде чем исчезнуть, навалился на плечи тяжким грузом. Краткие мгновения длинною в жизнь, которые сложно будет забыть.  Физически ощутимый призрак  тонны  могильной земли выбил воздух из легких, едва не сломал позвоночник и рассыпался грязными комьями по каменному полу карцера, отведенный чьей-то рукой.
-Тони...

____ Ворота___Церковь Святого Иосифа

Отредактировано Арриго Сабатини (2009-03-27 00:58:25)

Ян открыл глаза. Уснул, нет? Больше это было похоже на небольшой обморок. Во рту мерзко кисло от блевотины, смешанной с металлическим привкусом крови, от которой склеились губы и когда он открыл рот, медленно, только усиливая и продлевая боль, почувствовал, как кровь потекла снова, щекоча подбородок. Вытер ее тыльной стороной ладони, понимая, что улица его родного города, где он только что гулял на этот раз была сном, а вот ужас четырех стен и маленького окошечка- реальностью.  За  двумя толстыми прутьями было еще светло, значит прошло не так уж много времени. Если бы он просидел так всю ночь, то наверняка руки и ноги затекли сильнее, да и замерз бы он больше. Ян снова закрыл глаза –вернуться в сон, в теплый летний вечер. Под его окнами была яблоня, это было весной.. А утром он находил в его волосах белые лепестки. И Амиль смущался, будто они не могли попасть туда случайно, в любую минуту, с любой яблони.. Будто каждый листок был свидетелем его маленькой тайны, и стоило Стефау до него дотронуться, как он тут же узнает правду.
Это уже был не сон, а воспоминания, такие недавние, кажется что вот, протяни руку просто.. Ян потер пальцы друг об друга, ссыпая с них засохшие хлопья крови, медленно поднялся на ноги. Зад от сидения на полу болел, но куда сильнее болела голова. Он чуть не сел обратно, когда два гвоздя прошили виски с двух сторон и кажется накололи глазные яблоки и нужно было закрыть глаза, чтобы они не выкатились на сырой пол камеры…ищи их потом…
Облокотившись рукой на стену дошел до двери, благо это было совсем недалеко и постучал
-Эй..есть там кто-нибудь? –даже ему самому свой голос показался шепотом, хрипом пересохшего горла, которое еще саднило от недавней рвоты.
-Эй! -парень позвал громче и ударил носком кроссовка по двери.

Отредактировано Ян Рошерх (2009-05-25 23:09:55)

Плохо…
Ян попятился бы сильнее, да некуда. Он не любил, когда за одним человеком закрывали дверь, оставляя наедине. Даже если свидетели были его люди, даже если на лицах у них было написано отношение к твоей жалкой тушке, даже если потом они же будут держать тебя… все равно это было не так жутко. А может быть он просто боялся. Хотя нет, он безусловно боялся, просто организм сейчас был больше озабочен полученными травмами, чем предстоящими. При упоминании о  воде жадно сглотнул, последнее что он пил была его собственная кровь и , кажется, его снова начало мутить… Пока несли воду он вспомнил и отрубленную голову…и то, что осталось от головы его партнера после 9ти миллиметрового. На экспертизе сказали что это была пуля со смещенным центром.. От головы его партнера ничего не осталось...
И еще было немного времени, чтобы собраться с мыслями. Чтобы его рассказ звучал убедительно, но голос слишком дрожал.. или хрипел.. не слушался достаточно, чтобы придать ему хоть какую то контролируемую интонацию. Ян протянул руку за водой, для этого пришлось отлепиться от спасительно стены, поморщиться от очередного укола боли в висках, но стоять он мог без опоры, все же один удар по челюсти и вывихнутое плече –это не так страшно. Кажется он даже начал немного отходить.
-Я сегодня только приехал автостопом из Италии, сидел в кафе. Мне нужна была работа и какой то парень предложил хорошие деньги за то, чтобы я представился курьером фирмы и сделал сюрприз его другу, -парень поморщился, явно недовольный сам собой, потому что повелся как дурак, и ему было за это стыдно, -Мне просто нужны были деньги.. –слабое оправдание...попробовал облизать губы, но это оказалось больно и неприятно на вкус. Прилипшая к груди корочкой майка неприятно тянула, ужасно хотелось ее снять, но тогда бы он совсем замерз.

Отредактировано Ян Рошерх (2009-05-26 01:56:20)

Ян только начал соображать-вспоминать, как называлось кафе, в котором его подцепил «работодатель» , когда в камеру вошел еще один человек, судя по одежде, да и по лицу, не очередной боевик. И слава богу внимание первого переключилось на него, потому что думать  на больную голову было сложно.. не просить же у них таблетки аспирина. Название забегаловки он так и не вспомнил, отвлекся, вслушиваясь в разговор мужчин и в отдаваемые приказы. Интересно, кого ему стоило бояться больше?
Собственно пока они договаривались , Ян снова привалился к стене, приложившись виском к ее шершавой холодной поверхности и сделал наконец долгожданный глоток воды.  Правда первые два пришлось выплюнуть обратно, на пол камеры, плоская рот.
По мере того, как он приходил в себя от удара и от всего происходящего с ним, усиливался и страх, страх, черт побери, за свою жизнь. Его слегка потряхивало от желания найти выход, сбежать, и от невозможности этого. Только раз ему было так же страшно когда двое наемников гнали его по дому, а пули взрывали щепками углы мебели и входили в стены там, где он был долю секунды назад. Адреналин притупил боль в башке, взгляд ощупал жалкие шесть квадратных метров грязного пола, стены и единственную дверь, в проеме которой стояли его тюремщики, за которыми стояли люди с автоматами и собаками. И Яну сейчас очень хотелось, чтобы поверили, что он тут совершенно не при чем, потому что это была хоть и ничтожная, но надежда выбраться отсюда.
Что-то он там в конце услышал про ниточки жизни, и очень надеялся, что понял словесный оборот правильно. Вот только сколько он видел дел за свою недолгую практику, когда надеялся, что люди, тяжело опознаваемые в кусках того, что было на фото, умерли до…
Ужас…Парень приказал себе успокоиться. Не стоило накручивать больше, чем произойдет.. не стоило. С самовнушением у него всегда было не очень…

Работа так работа, кто же не понимает. И снова сердце глухо ухнуло от звука захлопнувшейся двери. В камере сразу стало намного темнее и глаза снова привыкали к новому освещению. Он сам как раз попадал в пыльный луч дневного света из маленького окошка под потолком, словно кролик в свете несущихся на него фар машины. Вероятность быть размазанным в кровавую лепешку и у того и у другого сейчас была почти одинаковой.. Ян сглотнул, но горло опять пересохло. Сделал пару глоткой воды и снова поднял глаза на мужчину. Неприятный взгляд на, должно быть, красивом лице. Сейчас он этого не замечал, просто старался не отвести глаза.
Он получил ответ на свой вопрос о том, кто опаснее. Оба. Только совершенно по разному, и вот сейчас почему то захотелось чтобы вернулся тот , первый, от него можно было ждать выбитых зубов и поломанных костей. А от этого.. Ян и раньше видел такой взгляд и старался не сходиться с его обладателями в одной маленькой закрытой комнатке.
Голос все равно был хриплым и тихим, нижняя губа болела от того, что рана снова открылась, потревоженная
-Я ничего не знаю. Меня нанял человек среднего роста с усами и бородкой в придорожном кафе у трассы. Довез сюда на Фиате, синем кажется, заплатил чтобы я представился курьером и отнес подарок его другу –сделать сюрприз…это все, -повторил парень то, что уже говорил, по второму разу. Интересно, кстати, нашли ли они машину, или этот ублюдок смылся на ней, с его вещами. Впрочем там не было ничего, о чем Ян бы сейчас волновался. Он снова сделал небольшой глоток воды, морщась от уже ставшей тупой, но постоянной боли в висках, -Это все, правда…

-Ну да, глупо вышло..- мальчишка пожал плечами, не вырывая подбородок, разглядывая лицо мужчины. Теперь они оба были в полосе света и его слова пахли крепким сигаретным  дымом. Ёе невольно поморщился, он не любил этот запах, даже Стефану он не прощал его. Хотя он никогда и не был к нему так близко…
  Это все больше походило на сон, нереальный кошмар в предрассветные часы. Когда спишь так крепко, что проснуться трудно. Спасает будильник.. еще секунда..
Которая прошла, медленно, медленно, и ничего не изменилось.
Его глаза , которые сейчас были слишком близко, оказались не дьявольски красными, но от этого не менее пугающими. Очень хотелось отступить назад, с каждым его гулким шагом по каменному полу воздух между ними словно потрескивал от напряжения и сейчас давил на грудную клетку, мешая глубоко вздохнуть.
-Мне просто нужна была какая-нибудь работа, -губы Яна дрогнули в мимолетной ироничной усмешке вроде того, что вот, да, сам дурак, признаю, -Это казалось простым заданием…-пробормотал снова и все же отвел взгляд, пытаясь опустить голову, но не вырываясь. Слизнул с губы каплю выступившей крови.
-У вас есть мой паспорт, можете позвонить в полицию моего родного города. Они подтвердят что до этого я даже ни разу не был на Сицилии и уехал только несколько дней назад.
Ну да, сейчас они позвонят в полицию! Разбежался. Но, видит бог, ему было все равно даже если они найдут его. Не все там еще были подкуплены и шанс хоть какой то был. А вот шанса, что его просьбу выполнят –никакого. Парень глубоко вздохнул, мысленно готовясь. Когда кто-то подходит так близко, маневров остается совсем мало. Значит следующим в меню удар.. или еще что-то столь же мало приятное.
-Мне правда больше нечего сказать.

Ян кажется совсем перестал дышать, когда мужнина выдохнул дым ему в лицо, от которого заслезились глаза и пришлось промаргиваться . И он так и стоял, затаив дыхание, когда он наклонился к нему так низко, что ворот рубашки царапнул по щеке, а губы оказались у самого уха, обдавая теплом. Вот только от слов морозец прошелся по коже, спустился по позвоночнику, вместе с его рукой и он все же дернулся, хотя обещал себе держаться. Дернулся, потому что последнее что он хотел, что бы его лапал этот ублюдок. Лучше бы просто ударил. Сицилия встретила его поистине щедро на негодяев на квадратный метр.
Свободной рукой он уперся мужчине в плече, пытаясь оттолкнуть, так как сам отстраниться не мог. Что то говорить уже было бесполезно –это он понял. Почему то вспомнились уроки истории и инквизиция, и кажется скоро он будет готов признаться в чем угодно, и его сожгут на костре…
А тем временем и правда запахло паленым. Ян пропустил щелчок зажигалки, зато когда этот змей все же отошел в сторону, будто повинуясь его руке, жар прошелся по коже сзади. Жар и дым. Ян не сразу понял, что происходит, пока первые язычки пламени не опалили кожу. Вскрикнув , он и правда ударился спиной о стену, сбивая, но почти тут же отстранился, выливая  на горящую футболку воду из бутылки, что все еще сжимал в руке. Одежда тут же промокла, но он на всякий случай еще раз прижался спиной к холодному камню, почувствовав новый укол боли от несильного ожога. Отбросил пустую теперь уже бутылку  на пол, пить было нечего, потому голос жестоко драл горло
-Какого черта?! –у него еще хватило сил на искреннее возмущение. Страха не поубавилось, но теперь во взгляде читалась явная настороженность готового защищаться. Мужики с автоматами –это одно, а вот психи –совсем другое. Ян чувствовал как дерьмовее и дерьмовее становится его положение с каждой секундой. Кожей, мать его, обожженной чувствовал.

-Не хочешь сказать? –сказал он, наблюдая. И эта улыбочка злила, мать ее.
*Да я уже все сказал!* ныл внутренний голос, которому он не дал прорваться, уж слишком много было в нем отчаяния. Потому Ян молчал, плотно сжав губы.
  Так же он совершенно ясно понял, что как не нужна этому человеку была правда, так не нужны будут и просьбы …хотя они его наверняка порадовали бы. И почти наверняка он доставит ему это удовольствие. Но не сейчас, а когда лишиться немного своей крови…плоти.. рассудка..? Он не был героем… он был не готов, и не хотел.. И когда увидел в его руках ножницы, пожалел о выброшенной бутылке. Не оружие конечно, но хоть что то, чтобы не ловить блестящий острый метал голой рукой.
Спокойствие в его взгляде убивало. Ян точно видел такие глаза. Он вспомнил где. Фотографии на стене в коридоре из дешевых бежевых панелей. Под заголовком  «Разыскивается».  Были так такие взгляды, и папка с их делами всегда была толстой, и ни одна жертва у них не умерла до того, как…
Резкий взмах руки и он сам слишком поздно поднял свою, чтобы не дать лезвиям добраться до живота, но они лишь царапнули кожу. Майка отлепилась от груди рывком. Парень отшатнулся, но эти чертовы стены. Места для маневра никакого.
Теперь он ушел от солнца, наблюдая за светящимся в полумраке лицом с тенью от креста прутьев через щеку. Мозг лихорадочно соображал, выискивая хоть какой-нибудь вариант, взгляд не отпускал фигуру человека, он был готов среагировать на любое его движение. Внимание на руке с ножницами –успеть перехватить в следующий раз. Потому вторая, пустая его рука беспрепятственно легла на грудь. Сердце под пальцами колотилось так бешено, что казалось способно проломить ребра. 
Что ему сказать, чтобы он отпустил.. Есть хоть какие то слова на этой земле, чтобы остановить безнаказанное удовольствие?.. Потому что ему это явно нравилось. Ему понравится все, чтобы парень не сделал, потому что в его положении он не мог сделать ничего.
-Не трогай меня, -и это кажется даже прозвучало твердо. Не с угрозой, как хотелось бы, но хоть что-то. Ян сбил его руку со своей груди, уходя в сторону, от руки с оружием, готовый в любой момент закрыться от удара.

Что он сделает? А хрен его знает. Но сдаваться заранее Ян не собирался. Когда есть что терять –это страшно, когда становиться нечего –страх притупляется, он на рефлексе пригнулся, приняв почти боевую стойку. На самом деле уроки айкидо ему еще не разу не приходилось применять против реального врага. Да до недавнего времени у него и не было врагов. Таких, что могли и хотели убивать. Парень поклялся себе, что если выберется из этой передряги, то всерьез займется самообороной, потому что слишком часто его жизнь стала зависеть от этого.
Был, конечно, еще один аргумент в свою защиту…возможную защиту, но он не хотел применять его, пока действительно не прижмет.. По видимому в закрытой камере напротив психа с колюще режущим предметом он не считал, что достаточно..
Ян успел блокировать удар руки, как оказалось отвлекающий, и пропустил удар по ногам, падая. Но сориентировался почти тут же, все же моторика натренированного тела давала о себе знать. Оперевшись руками на пол и рассчитывая на эффект неожиданности он со всей силы ударил пяткой  по колену противника сбоку, намереваясь выбить сустав и тут же откатываясь в сторону и поднимаясь снова на ноги, лицом к мужчине

В голове стоял дикий шум, пока мужик читал свои нотации. Ян сполз по стене и так и остался сидеть на полу, пытаясь не шевелиться. Чтобы не расплескать огненную боль, что до краев заполняла голову, которой он снова приложился к камню. Мыли отказывались  обретать хоть какую то четкость, руки сжимали живот, но сейчас он почти не чувствовал всего своего остального тела.
-Да пошел ты…-пробормотал он скорее неосознанно, чем действительно угрожая, перебив его где-то на пол фразы о барделе. Просто чтобы он заткнулся и не сотрясал воздух. Тихая ярость и презрение. Если этот урод думает, что он будет одним из его мальчиков, то сильно ошибается. Нахрен члены всем чертовым извращенцам поотрывает. Даже с человеком, в которого он был влюблен, Ёе никогда не думал о сексе, и нее только потому, что это было невозможно.
-Пошел ты, -повторил он снова, подняв на него злые глаза, выговаривая четко каждый слог, чтобы этот мудак наверняка расслышал.

Парень отлично понимал, что его слова ему еще аукнуться, но сдержаться не мог, и был готов, к очередному удару, пока мужчина подходи и склонялся к нему. Вернее ждал его, и если кулак придется по голове, это даже могло его вырубить. Скорее всего. И это было бы неплохо. Пусть небольшая, но отсрочка.
К удивлению Яна его не стали бить, рука цепко сжалась на горле и он невольно поморщился, открывая рот, чтобы втянуть побольше воздуха, пока еще может, цепляясь пальцами рук за его запястье, хотя толку от этого не было никакого. Перед глазами, на лице мужика расплывались красные и черные пятна, свет был за его спиной и выражения его глаз он не видел. Да и не до этого ему было сейчас, потому как не смотря на свое плачевное состояние он отлично чувствовал, как его  рука гладит его грудь, как спускается ниже… Горло снова дернулось от рвотного рефлекса и если бы он не выблевал недавно единственную за почти двое суток булку и стакан кофе, то мог бы качественнее испортить дорогой костюм. Вместо этого во рту было только горечь, Ян постарался сплюнуть ее, и вязкая слюна скатилась с губ по подбородку, на сжимающую его шею руку.
-Если ты ..-потребовалась передышка, слова давались чертовски тяжело, и не только из за сжатого горла, -Еще хоть пальцем..- прошел почти на сиплый шепот, -мой..