Закрытый дворик---------->

Нестерпимо яркое, жгучее солнце раскаленными до бела лучами пробивается сквозь стреловидные листья экзотического дерева в небольшом садике перед входом в любимый ресторан босса Сицилийской мафии. Удушливая влага в воздухе создает эффект парной, такой частый в середине знойного местного лета. Мерное жужжание дождевальных установок и пархание больших, разноцветных бабочек.
Огромный черный лимузин, бесшумно подкатил к каменным ступеням входа в ресторан. Высокий, плечистый негр-водитель в форменной фуражке уже через мгновенья открывал до блеска наполированную заднюю правую дверь, терпеливо ожидая, когда его высокопоставленный пассажир покинет салон: белый туфель опустился на выщербленый временем камень дворика, нестерпимо засияв отраженными лучами полуденного солнца, предвещая появление белоснежной фигуры - словно рождение ангела из порочной тьмы кожаных диванов класса люкс.
Пока ехали, Ческо, раскинувшись свободно в объятиях мягкой кожи просторного салона, в основном тихо беседовал со своим консильери. Джо рассказал ему о наблюдении вчерашнего вечера на представлении в опере.
- ...Антонио?.. с этой проституткой?
Казалось, итальянец поверить не может своим ушам, но Скользкий Джо продолжал настаивать, что именно с этой дамой полусвета видел Морелло-старшего вчера рука об руку в дорогой ложе оперного театра.
Губы Франческо растянулись в линию, тонкую, словно шрам - ярко пылающий на золотом загаре лица.
- Вот же сучка... за два дня успела продать меня дважды, и теперь даже понятно кому. Ай-яй-яй... Тони, связаться с такой дешевой шлюхой, когда есть гораздо дороже, - поймал немую ухмылку Джо в сумраке затененного комфортно пространства огромной движущейся кишки, - а я то собирался ей ожерелье на шейку потяжелее и в море... но теперь явно не стоит: она мне сослужит лучшую службу в качестве позорища для Морелло.
В Палермо явно что-то происходило: водица местного стоячего прудика потеряла прозрачность и в ее мутных глубинах Франческо совершенно точно вознамерился поохотится на нечто крупное - главное, не терять времени. Белокрылый Ангел простер руку вдоль по спинке роскошного диванчика, устремляя взгляд за тонированое стекло пуленепробиваемого экипажа: неторопливое покачивание облупившихся каменных стен казалось бы обычного итальянского города, с обычной итальянской жизнью; веревками разноцветного белья меж окон над узкими боковыми улочками; крикливыми торговками на углах; экспрессивными жителями и выбеленным до бела жарой полуденным небом... и все же у Палермо особое предназначение - короновать одного из них. Кого?
Высокого гостя уже ждали, предупрежденные предусмотрительным консильери: Канторини предпочитал всегда один и тот же столик, поодаль от остальных посетителей, в углу открывающимся с двух сторон свободно на веранду, куда можно отлучаться на покурить и полюбоваться превосходным видом на город. В белом убранстве ресторана Ческо почти растворился, усаживаясь за декорированный щедро свежими цветами столик и раскрывая книгу меню. Взгляд на Каро
- Что будешь?
Морской ресторан - дары моря. Входя в белый зал Ческо подумал о лобстере... а о чем подумал Альваро?

Отредактировано Франческо Канторини (2008-12-28 10:04:58)

Оглянуться на дружеское касание руки плеча - рефлекторное движение заложенное в подкорку...
Морелло - враг. Ассоциативный ряд столь же однозначный, как и собака - друг человека.
Приятная... приятная?
Духовная броня черствела на глазах, покрывая сущность дона Канторини, оставляя лишь лощный, глянцвитый фасад от того, кто лишь минуту назад был достаточно человечен, чтобы наслаждаться морской кухней и плавной деловой беседой с близкими людьми. Словно с грохотом сталкивались стальные блоки, лязгнув в пазах, закрывая сознание Крестного от чтения мыслей во взгляде - тут же обернувшимся вежливо-отстраненным колодцем черной колдовской воды.
В повисшей миллиметровой паузе застыли Гайн и Каро, не собиравшиеся подчиняться воле не того дона, какого надо, но понимая, что в битве гигантов им отведено место исключительно на галерке. Рука Франческо потянулась к уху, вынимая из волос цветок и кидая на скатерть... прости Аль, попозже поиграем... меняя регистр; и словно продолжая величественный жест, легкое указание на балкончик для прогулок:
- Джо, Альваро, немного свежего воздуха перед обедом, если вас не затруднит...
Свойские замашки пришельца раздражили, чуть заметно обозначившись в правильных чертах лица недовльно затрепетавшими ноздрями тонкого носа: Морелло так и излучал всем своим видом дурачину-простофилю в панебратской рубахе простого парня... вот только семейный праздник святого Джакомо уже кончился, милок... однако клоуны, как я вижу, еще не все разбежались... Франческо спокойно положил перед собой руку на стол, глядя вопросительно на главу враждебного клана и, проследив переферийным зрением исполнение своего указания спутниками, поинтересовался
- Не могу похвастать той же уверенностью в приятности. Однако, чем обязан, дон Антонио? порче моего аппетита...
Нахально утвержденный на ЕГО столике стакан с водой, Франческо особенно не понравился. Он тут званого обеда не устраивал вообще-то...

Отредактировано Франческо Канторини (2008-12-30 01:52:40)

Хамство Морелло не лезло ну ни в какие ворота... ну вот хоть так крути, хоть эдак на ухвате, а в печь лезть отказывалось. Итальянец смотрел на безобразие молча. Долго смотрел, свирепея потихоньку, созревая гнойным прыщем на лбу босса Короны, утончаясь налитой красной кожицей с каждым словом наглеца, рассевшегося за чужим столом аки дома на заваленке.
И ради того, чтобы выслушивать этот маразм, я выгнал Альваро? Джо - старого, мудрого, преданного душой и телом Джо, отправил покурить в сторонке, как чужих мне людей... чтобы вот этот пес смердящий мне тут строил морды посные? я вообще в своем уме?
Покрытая библейскими притчами рука, подхватывающая со скатерти цветок...
скатерть белая, залита вином...
Кровавое пятно цветка страсти не успело еще впитаться в ткани хлопкового полотна на столе, а уже подхваченно было - как знамя, из слабеющих рук командира... Гарью пахнуло и серой, броней раскаленной, всем что забылось и не сбылось, чего не было, но вот будет ли? зависит только от нас самих.
Молчаливый официант возник из кондиционированной прохлады с подносом, раскладывая ловко пасьянс блюд. Франческо задумчиво и практически меланхолично, поддаваясь, словно щепка, бурному потоку, волне, исходящей от уплывающего лодочкой Каро, взболомученным потоком поднятой с дрянной земли, где окопался старый кобель короны... золотистой рукой мягкой - точной, взвесил чашечку мидиевого супчику, что не отведает уже с его ручек крестных его милый Каро... ну ничего, на благое дело пойдет пища Господа нашего.
Еврейская притча... да...
- Антонио, вот смотри. Ты пришел за мой стол, разделить со мной так сказать хлеб, вино... а людей моих из-за стола настоял прогнать. А они, кстати, голодные, весь день не ели. Не хорошо а... я для себя так понимаю: пришел в дом - живи по его обычаям, милости просим. И хлебом поделимся и вином. Так что вот и тебя, гостя дорогого, поприветствовать хочу по традиции нашего клана... Не обессуть... люди мы простые, бескультурные, грубые... - с чашкой в руке, Франческо встал, делая шаг к стулу Антонио, - если шутка окажется не в твоем вкусе.
И с напутствием этим филосовским, вылилась чашка супа из мидий свежайших прямо на макушку лысеющуюю Антонио Морелло. Супчик наваристый был, жирный, красиво потек по ушам. Из кучки моллюсков на самом да на темечке вниз, по носику орлиному, скатилась мидия жирная, да упала прямиком на белые брюки гостя дорогого, на самую на ширинку, где и расползлась удачно очень большим, жирным пятном. Так сразу и навело на мысль о том, что гостепреимство Козы даставило таки умному и красивому боссу Короны не малое удовольствие.
Глухо стукнулась пустая чашка о стол, а Ческо со спокойной, умиротворенной улыбкой рассматривал дело рук своих, слегка опираясь о спинку пустого стула.

Отредактировано Франческо Канторини (2008-12-31 07:38:03)

Любование стекающими за шиворот Морелло моллюсками того стоило. Без базара. Как и меняющееся от недоуменно-детски-обиженного "и как этот нехороший дядя посмел меня, такого всего раскрутого, вот так вот по-простому обидеть, как будто я вовсе и не Бог, а вовсе и обычный чувак непомпезный нифига", и вплоть до помидорной красноты налитых глазок андолузского годовалого бычка, вытанцовывающего на корриде.
оле-оле-оле-олеееее...
Ческо рассмеялся прямо в сверипеющее лицо
- Да, лучше быть шлюхой, чем таким унылым гавном как ты, Тони...
Разъяренный выпад был вполне предсказуем, и нахальный дон Козы Лимита не стал лишать бедняжку возможности слегка спустить пар за те пару минут, что у него были до появления на арене тореодора - Каро. Только руками в столешницу уперся, амартизируя бешенной силы тычек мордой в тарелки... сомкнутые на шее пальцы и уверенный разворот его тела, словно тряпичной куклы, срезанировал с именем, что навсегда стало молитвой Франческо: тело заполнило острое ощущение де-жа-вю - неукротимой силы, ломающей волю и зажигающей сердце в бешенный пожар. В глазах потемнело от крамольной мысли о том, что в Антонио Морелло есть что-то от Теодоро… у мертвеца была вот такая же стальная хватка, просто как гидравлическими клещами. Сильные руки, и точно так же притягивали за шею... но для поцелуя: полного власти и сладости обладания. Настоящей власти - не той, что выпрашивают размахивая кухонными ножиками - той, что ломает волю до...  любого движения, любой мысли против.
Тонкий фарфор треснул, разломанный звякнувшим о тарелки золотом дорогих часов и браслетки на запястьях выставленных перед собой, согнутых в локтях рук: скула едва каснулась попорченных столовых приборов бывшего всего минуту назад изысканного обеда... а изнутри поднялась ярость
врешь!.. жалкая подделка... как и весь твой загнивающий, продажный клан выродков... Теодоро пристрелил бы тебя как собаку, только попытайся ты усесться за его стол... в следующий раз сто раз раз подумаешь, прежде чем таскаться по Палермо один, как бродяга...
Сверкнувшее снежной белизной серебро ножа у горла лишь завело еще сильнее: пустить кровь, услышать ее запах, высвободить древний инстинкт убицы... почему замешкался, не врезал локтем под дых, Ческо сам не понял: то ли пространственно-временной кониниум злую шутку сыграл, то ли Антонио Морелло читерствует - Гарри Потер и умеет время останавливать, природа странного этого паронормального явления осталось сокрытой, как от разказчика этой интересной истории, так и от ее участников со стороны клана Ogni cosa ha un limite. Одно стало понятно: когда итальянец выпрямился, поднимаясь над столом, Морелло уже ветром сдуло поскорее бежать из ресторана.
- Можно подумать я горю желанием с тобой пообщаться.
Выплюнув в спину изукрашенную суповыми потеками смачный харчек, Франческо обернулся, встретившись взглядом... нет, не с глазами - глаза Каро были опущены долу, а пистолет безжизненно смотрел дулом в пол, в опущенной руке. Прислонился к столу, оседая на него... почему не выстрелил... в спину позорно, да... а ждал чего? пока уйдет?
Поднятая, но не выпущенная на свободу, зажатая волшебником-Морелло ярость скрутила мышцы напряжением. Стало тяжело дышать, хоть и в грудь набрал воздуха до предела - а продохнуть не можешь... мужчина резко одергивает заботливую руку с салфеткой и длинные пальцы смыкаются на горле Святого. Франческо, распаленный, злой, второй рукой притягивает властно к себе, вжимая тело капо между своих, широко расставленных ног... откровенно, без стеснения
- Ты где был?.. ждал когда меня прирежут как цыпленка? - злобное шипение жаром опаляет скулу мужчины, - в глаза смотри...
Под ладонью нагретый солнцем, с влажной испариной пропитавшей майку торс Каро: тело словно прошивает молния. Импульс мышечного спазма передергивает, заставляя перехватить ладонью ниже, за задницу. Лен тонких брюк кажется совсем не ослабляет ощущения плотной, натянутой как на барабане кожи ягодиц.
- В следущий раз - ствол к затылку и стреляй.
Шепот губы  в губы... глаза блестят звериным огнем бешенства. Пальцы вдавливаются в ткани мышц. Кажется - время снова застыло.

Отредактировано Франческо Канторини (2009-01-03 06:55:36)

Соприкосновение губ прерывается резко, грубо, без перехода срываясь в пугающую шараду шепота на грани угрозы:
- Как знать... ведь ты никогда не знаешь... так гораздо интереснее, Каро... не правда ли? Не знать, где проходит черта...
Да, Ческо всегда это нравилось, вот то, как Каро скалится полубезумно, и в этот момент еще неизвестно кто из них больший маньяк: тот, кто стремится разрушить, или тот, кто разрушится.
Желание одно - растерзать Альваро. Вытряхнуть душенку из шкурки и высосать душу. До дна, до финала в роскошных судорогах феерического оргазма. Жажда насилия и полового соития слились так плотно в этот момент, и сконцентрировались на колумбийском простом парне, что сама жизнь его оказалась в опасности... и разморозившееся время влилось в слизистую раскрытых губ поцелуем сладостным и грубым одновременно. Мужским. Ультиматийно.
Франческо закрыл глаза и отбросил контроль, давая полную волю всей томимой с самого задавшегося утра похоти: отпустил горло, подхватив Каро за задницу, приподнимая от пола и вставая со стола. Колумбиец тяжеленный, так что унести его далеко не удалось - ровно пару шагов до серванта у сены, полного королевского английского фарфора: и впечатал со всей дури прямо в тарелки, осыпавшиеся звенящей белоснежной лавиной к их ногам, разбившись вдребезги миллиардом пляшущих осколков.
Если разбить тарелку - к счастью, то нас его ожидает - море.
Сервант устоял: тяжелый, черного мореного дуба старинный гроб два метра высотой. наверняка Альваро было чертовски больно приложится к его полкам спиной... но Франческо словно потерял человеческий облик, став животным... все это время он не прерывал бешенного давления на губы любовника, вгрызаясь в сладкую плоть с отчаянием оголодавшей жертвы кораблекрушения на необитаемом острове. Вслед за звоном посуды треск футболки капо, и через секунду жадным рукам уже ни что не мешает гладить желанное тело, и попутно, подсадив Альваро на выступ более широкой нижней части серванта, приподнять его разведенные ноги, проникая между ними рукой, оглаживая внутренние поверхности бедер и заставляя себя обнять. Выразительный бугор, налившийся под белой тканью брюк, яростно потирался о такого же точно собрата в грубой джинсе... несколько напористых движений бедрами, спрессовывающих напряженные члены, и Ческо уже надоедают агрессивные прелюдии, едва успев начаться: все слишком ярко, быстро, как в зеленой юности... кровь стучит между ногами, он нетерпеливо дергает джинсы:
- Быстрее... сними их...
Выгибающаяся навстречу, податливая, пружинистая тяжесть в руках. Полосы взбухших мышц, уходящих со спины в перекрестье ремней кобуры на поясницу, прогибающуюся под напором итальянца, его руки скользят по ним сверху вниз, пока язык слизывает мускус и пот с шеи, собирает бьющийся бешенно пульс в артерии ощущением ответной вспышки желания.
Ремень, мужчина судорожно дергает свободный конец, выдергивая из крючка на пряжке... скорее... лишь бы скорее... 

Отредактировано Франческо Канторини (2009-01-04 08:06:32)

За сжавшимся колечком мышц - мягкое и податливое, куда пальцы проникают быстро от спешки всего происходящего, едва, едва успевая подрастянуть мужчину изнутри. Благо смазки хоть залейся: ей испачканы руки, зеленоватые жирные потеки на скатерти вниз, из под задницы Каро по подолу самобранки, пятна на золотых загорелых бедрах. И вдобавок ко всему этому оливковому свинству Ческо измазал щедро член, вытянув пальцы из обьятий мышц ануса и позаботившись о себе.
Тянуть сил не было совершенно, в пах словно горящих головешек высыпали. Ладонями уперся в бедра колумбийца, приподнимая таз удобно, и подвел головку ко входу. Толкнулся. Движение крупное, сразу на столько, на сколько пустили плохо разработанные мышцы любовника, сопровождая глухим, протяжным стоном, зажмуренными от окатившего кайфа глазами уставившись в потолок, запрокинув голову... пауза и чуть назад. Реверсивное движение обманным маневром для последующего, еще более напористого наступления.
Горячий, плотный - все как обычно у Каро - сладостный... Ческо толкнулся опять вперед, уже с большой силой, раскрывая глаза и меняя безликий потолок на все богатство эмоций на лице немилосердно употребляемого любовника... сегодня так, милый... не все же бравым парням нежности...
Улыбнулся сквозь стон, скользнув с бедра ладонью на стол для лучшей устойчивости... ауч... ах вот оно что...
Напоровшись на то, за что боролся, вот теперь уже до итальянца совсем дошел смысл вымученной гримасы Альваро: не одной ладошкой, а всем Страшным Судом впечатанного в розовую, шипастую романтику. Усмехнулся, склонившись на секунду и хищно поцеловав в плечо:
- Шипы и розы... любовь - кровь... у нас сегодня с тобой день романтических штампов... в садо-мазохисском контексте
А в россыпях алых бутонов брутально-неформальный южноамериканский головорез был чудно как хорош - возбуждающ до потери пульса. И Крестный задвигался в крепких объятиях его жаркой попки, не пытаясь более вспоминать изъебства камасутры: быстро и мощно, плотно вгоняя член, как мог глубоко, и вытаскивая лишь бы не выскальзнул.
В какой-то момент подхватил со стола пьяняще ароматное соцветие, поднеся к лицу и с наслаждением вдохнув  обостренным возбуждением абонянием запах цветка, а потом с коварной улыбкой всучил Каро в зубы... для большего заводу.

Отредактировано Франческо Канторини (2009-01-05 08:55:39)

Франческо наконец затих, обмякнув и провиснув на швелящейся натужно плоти под ним. Он дествительно выключился на минуту, как провалился в сон, покинутый перенапряженными чувствами - всеми сразу.
Привели в себя попытки его поднять и томный шепот на ухо, запутавшийся в потных, прилипших к вискам черных локонах перебираемых ловкими пальцами. С сожалением проследил с трудом разлепленными глазами за полетом цветка страсти. Мафиози широко улыбнулся, как если бы губы остались единственным органом способным действовать в его измажденном теле
- Блядский здесь ты...  нашлась тоже, принцесса на горошине.
И услышав свое срывающееся, скрипучиее каркание пересохшим горлом, выдающее бодренькие матерки, зафыркал, утыкаясь Каро в шею и норовя опять уложить на цветочное "ложе". Дичайше хотелось в кровать.
Канторини подумал, что сейчас не пожалел бы даже миллиона за одну единственную, жалкую телепортищию их вдвоем на кровать на виллу, под шелковый балдахин... и спаааааааааааааааать... Да! отвернувшись демонстративно от колумбийца носом (чтобы не возомнил себе не нужного) захрапеть блаженно на ближайшие часов дцать!
Но реал жесток (и блаженен), залетевший в распахнутые створки веранды, жужжащий, полосатый шмель покусился на сладость щедро умращенного благородмыми субстанциями (оливковое масло, пот и сперма) бока капореджиме... все так и норовят налететь на моего Каро... несогластный разделить добычу, Крестный отогнал зверюгу и посмотрел внимательно в изумруд прекрастных глаз.
Море. Синяя морская глубина, переливающаяся на солнце сеточкой бликов и мед. Патока желтой, золотистой смолы, приторно растекающейся по пальцам запущенным бескультурно прямо в вырезанные из рамки соты на пасеке. Желтый и Синий смешались - и создали глаза Альваро. Прекрастные. Франческо собрался с силами снова обрести твердь под ногами, перенося на них большую часть веса, и сомкнуть еще сильнее руки вокруг горячего тела, обнимая так крепко и так сладко... и целуя. В губы. Полно, нежно, благодарно - медово, закрыв глаза и промычав нечто непонятное... не разобрать ничего, так, буквы: и буква Л там, кажется где-то впереди послышалась... смягченная разомлевшими, удовлетворенными губами до мягкого лю... и в конце тоже что-то такое пушистое и уютное на мягкий знак... ну совершенно ничего не разберешь в сюсюкание, на кое способен здоровенный мужик феерически кончивший в другого мужика на столе в ресторане усыпанный лепестками роз.
Хую, выскользнувшему из глубин так приятно его приютивших минут эдак на двадцать, тут же стало прохладно, хоть и уличный зной вел смертельный бой с кондиционером в углу зала, а бедра соприкасающиеся с покрасневшим, растянутым отверстием в опушке вороных завитков заблестели потеками не удержавшегося внутри сока мужского естества, напоминая о всем, чего нет (а все из-за отсудствия одного мааааленького, простенького телепорта).
Итальянец приподнялся, наконец, с любовника, увлекая за собой и усаживая на краю стола вертикально, поддерживая за плечи.
- Зато, в ресторане есть несомненное преемущество... тут кругом салфетки.
Блеснув задорно глазами, потянулся на другой конец столешницы, где еще удержался на плаву белоснежный кусочек тонкой ткани, забирая себе, и жестом совершенно особой интимной близости приложил между разведенных ног Альваро, бережно промакивая следы собственной разнузданности.

Отредактировано Франческо Канторини (2009-01-06 05:32:02)

Делу - время, потехе - час. И на сегодня с потехами было явно законченно, так что Крестный, прихватив капориджиме за шею, выволок его на улицу и сунул в услужливо открытую водителем дверь лимузина без длинных объяснений:
- Не сахарный, не растаешь.
Преступный гений уже полностью вернул себе господство над телом, едва то включило мозг, и Франческо вернулся в рабочий режим. Дону и в голову не могло прийти, что Альваро распустился на столько, что забыл о своих обязанностях телохранителя в отсудствии еще не появлявшегося под светлы очи начальства Арно, и решил, что босс попрется на встречу с грязным полисом не имея рядом человека лично отвечающего за его жизнь... такое просто в голове не укладывалось, и Франческо списал глупый вопрос Каро на временное, посторгазменное помешательство от удара головой о полку серванта (и в интересах Каро было это время сократить как можно быстрее).
я - крестный, почему-то не позваляю себе разлеживаться в ванной, а занимаюсь делами, как есть: потный и вонючий, а Каро у нас - принцесса, поедет ногти подпиливать... какого хрена...
Заглушил кольнувшую не соблюдением суббординации злость - за спрос денег не берут. Оглянувшись на высыпавших во дворик боевиков из машины охраны, Франческо выразительно покрутил в воздухе над головой пальцем, безмолвным жестом отдавая приказ собраться и следовать дальше за лимузином, а потом и сам нырнул в манящую прохладой свежесть черного, изысканного салона.
Задавать вопросы консильери так же необходимости не было никакой: если бы техническая сторона нетривиального обеда не была бы целиком и полностью улажена, Скользкий Джо у Канторини просто не работал бы (такова цена теплого и безбедного жития под крылышком у мафии). Так что откинувшись на комфортабельном диванчике и наконец-то расслабив утомившегося себя, итальянец отдал следующее указание по поводу дальнейшего времяпрепровождения:
- Нам надо переодется перед встречей, - черные глаза скользнули по блестящему телу расположившемуся напротив, видневшемуся в выразительных дырах когда-то майки, съузившись... и на мгновение в них мелькнуло таки сожаление, что не поддался на гнусную провокацию... пока... - на сколько я понимаю тут рядом магазин Винченцо, к нему и заедем... ммм... а что это? - слазя с Альваро, черные очи заинтересовались корзиной для пикника, - Джооооо... проходимец.... неуж-то позаботился...
Франческо расплылся в улыбке, потянувшись, и похлопав верного советника по плечу: бесценность Джо как раз и состояла в том, что умных много, а предусмотрительных единицы.
Англичанин воспринял похвалу как обычно сокромно, лишь жестом фокусника вынув из рукава (холодильника) охлажденное вино. Подал Крестному и Каро бокалы, наполняя золотистым соком светлого, греческого винограда: традиционно полусладкого и нежного на вкусовых сосочках языка. Практически со стоном наслаждения Ческо припал воспаленными от любви губами к тонкому хрустальному краю, выпивая прохладную живительную влагу почти залпом... тем временем скользкошкурый искуситель продолжал соблазнять, вытащив из корзинки теплоупорный судок, покрытый фальгой - один жест, и в руки Канторини вручается лобстер, по которому уже успел практически сыграть панихиду и выплакать слезы.
- Есть в жизни счастье...
С таким не хитрым выводом, машинально развернув на коленях салфетку (эти брюки уже способно спасти только чудо), мужчина поставил на них дымящийся свежеразломанным омаром судок и, испустив благостный вздох предвкушения, кивнул капо:
- Приятного аппетита.
Ибо Альваро так же получил из рук кудесника-Джо чашку с тем самым, судьбоносным сегодня супом, уже однажды так звонко оттенившим мужественную суровость черт сеньора Морелло.... а кишкообразный монстр тем временем полз тихонечко по городу, чуть покачивая лихую кампанию в бронированном чреве своем, спокойном и безопасном как утроба матери.

------------------->"La luna"

Отредактировано Франческо Канторини (2009-01-08 04:25:50)