Утро добрым может быть только в паре случаев: когда рядом есть бутылка хорошего, выдержанного скотча. И второй вариант: смотри вариант номер один.
По-честности же, еще одним пунктом, существование которого необходимо, чтобы утро верно задалось – является наличие работы. Ведь без таковой не будет необходимых средств на покупку того самого скотча, без которого не будет утром счастья больной голове.
Этот день начался более чем удачно. Скотч и большой пластиковый стакан второсортного кофейного напитка, что эти обормоты в кафетерии обозвали превосходным, с трудом заполнил в желудке пространство после хорошенько примятого парой сигарет гамбургера.
И весь остаток замечательного утра Сфорца только лишь принимал грамм по тридцать своего излюбленного напитка, пряча бутылку под столом, иногда вытягивая на свет божий, с аптекарской точностью накапывая себе в пластиковый стаканчик, дабы одним глотком осушить его, самоубеждаясь в полезности принятого.
Вспомнив, что сегодня должен был состояться разговор с неким сеньором Абруцци, что был ему как-то представлен, как… Пробел. Полный пробел. Как кто он был представлен? Почему у него его сотовый телефон записан в углу календаря на этот день и дважды подчеркнут? Точнее почему – понятно. Но о чем должен состояться разговор?
Сеньор тот, как бы, хотел деньги клинике отстегнуть, вроде.
Но это все, что помнил о их единственной встрече Рауль. Потому, набрав номер без колебаний, так и не дождавшись ответа, он положил телефонную трубку рядом с собой на столе и накапал еще порционной микстуры.
Через несколько часов трубка сама пробудилась трелью от все того же сеньора сомнительной наружности. Договорившись о встрече, поняв по голосу, что вечер у благодетеля задался, Сфорца пришлось проявить всю свою душевную доброту, чтобы пригласить Санто в свою скромную обитель.
Приехавший быстро вымылся, переоделся в совершенно непотребный вид, как оценил это Клык, поскольку вообще терпеть не мог магазинные запахи новой ткани. А этот теперь разил на весь кабинет "безликостью", затмевая даже присущие любой клинике запахи лекарств.
Через некоторое время появился и второй сеньор, поздоровавшись с которым, Рауль пожелал бы узнать для начала его имя, но по виду второго, что тут же сел без позволения на стул и уставился на первого, будто ждал от того второго пришествия или иного чуда, ничего такого ждать не следовало.
Сцепив пальцы на столе, Сфорца доброжелательно улыбнулся обоим. Будучи уже навеселе, все вокруг он воспринимал в исключительно мягкой и радужной палитре. И за каким бы хером эти господа не посетили его кабинет сегодня, он все же надеялся получить информации в избытке. Ну… хотя бы совсем чуть-чуть. Для общего развития. Так как сейчас совсем не было похоже, что хотя бы один из сидящих напротив трепетно греет в своем кармане чек на круглую сумму, готовясь вручить его на благо развития больницы.

Арриго молча, даже с неколько рассеяным видом, крутя на пальце ключи от машины,  слушал, что говорит Абруцци Лишь искося, незаметно и ненавязчиво  наблюдая за реакциями врача. Вот в глазах что-то мелькнуло.. Страх ?. Ну что ж , вполне возможно. Вот на скулах заходили желваки. Мгновение, когда показалось, что Сфорцо сейчас вскочит, демонстративно , с видом оскрбленной добродетели вскинет руку, крикнет -" Вон из кабинета". Нет. Сдержался. Промолчал. Наконец в глазах доктора поселилась вселенская тоска, словно перед его носом вот сейчас, прям при нем , начали рисовать жирную черту, переступив которую, он отсечет себя от прошлой жизни. Жизни, где все было так понятно и  так привычно - полная бутылка скотча- маленькое счастье, щлюшка на ночь -для веселья, гроши до зарплаты- регулярная проблема, батарея пустых, успевших запылиться бутылок под подоконником- повод для дипрессии, очередное увольнение- трагедия, и  судорожное ожидание звонков от потенциальных новых работодателей. 
Ключи на пальце сделали новый оборот, взякнули, отдаваясь в висках отдаленным звоном колоколов. Вполне понятная жизнь простого сицилийского обывателя  с ее радостями, горестями, удачами и проблемами.
Тебе таблетки, кстати, никакие не нужны? У сеньора Сфорца есть великолепный рецепт счастья.
Секунда на раздумье и отрицательный кивок головы.
-Нет, Санторио. Спасибо. Может быть позднее.
Обезболивающие,  конечно,  были нужны, ох как нужны. Но... рефлексы. Многолетняя привычка к осторожности в скользких ситуациях. Кто знает, что выкинет  сейчас Сфорци ? Может с перепугу, или от большого ума, да на нервах от визита "долгожданных гостей" , еще  "угостит" чем -нибудь " пинкантным" , и поминай, как звали. Хорошо еще, если просто на полу сонным мясом растянешься. А  может и такое дать, что сам Господь бог будет репу чесать, отчего отдал концы вновь приставившийся раб божий. Так что... уж лучше похмельная  боль, чем так. От нее еще никто не умирал. 
Губы мужчины сложились в приветливую улыбку, обращенную к Раулю. Если вообще хоть одну улыбку Гамбита можно было хотя бы с натяжкой назвать приветливой, особенно в контрасте с мутноватой серостью холодных глаз, в которых крайне редко оживала теплота.
-Синьор Сфорца, мой коллега.. кхм.. несколько сгустил краски
-Угу. Хера он сгустил.
-От Вас не потребуется ничего .. хм.. экстраодинарного. Ну,  или почти ничего... Простая работа хорошего хирурга и немного бумажной волокиты. 
Сабатини сделал умышленную  паузу, доставая неторопливо сигареты, прикуривая и протягивая пачку врачу, без слов предлагая угощаться. Глубоко, внешне со вкусом затянулся, чувствуя, как к горлу подступает похмельная тошнота, но пряча ее за маской полного довольства жизнью. Так же, почти вальяжно, выпустил дым, удобнее располагаясь на казенном, жестком стуле. Обыденные, бытовые движения, призванные немного рассеять электрические разряды нервозности, незримо начавшие вспыхивать в воздухе.
- Наш мир очень не прост, Рауль. * как -то обыденнно, словно невзначай,  переходя от официального обращения, к более дистанционно короткому* Здесь нет абсолютно черного и абсолютно  белого, как нет абсолютного добра и абсолютного  зла, зато серое играет всеми возможными полутонами. Вы же не будете отрицать, что  в том же Палермо, наряду с добропорядочными гражданами,  бизнесменами, примерными семьянинами, полно убийц, насильников, бандитов, проституток и прочих отбросов общества. Вот вы врач. Скажите, разве справедливо, что где-то , может быть за несколько кварталов отсюда, к примеру, умирает женщина, мать троих детей, от почечной недостаточности. А у вас тут, за решеткой, сидит шлюха, отравившая своего клиента. И при этом ее почки работают исправно, выводя из организма всякую дрянь. Как думаете, может в такой  ситуации не  стоит ждать милости от Господа , а Вам самому сыграть роль Проведения, вырезав почки у второй и отдать их той, кому они нужнее?
И снова пауза длинной в сигаретную затяжку и пристальный взгляд  в лицо врача
- А что плохого в том, если муж спасенной вами женщины отблагодарит Вас энным колличеством денежных знаков?
Повтор улыбки, и чуть прикрытые веки, смягчающие  выражение глаз.
- Мы предлагаем Вам работу. Хмм.. можно даже сказать работу врача милосердия, как бы пафосно это не звучало. И это при том, что  работа будет  хорошо оплачиваться. Что скажите, Рауль? 
Передергивал. Конечно же, передергивал. Передергивал и недоговаривал. Но... по большому-то счету, кто сказал, что Правда всегда одна? Соломон? Когда жил Соломон, люди  еще не изобрели ни нейрохирургии, ни атомной бомбы, ни прочих прелестей жизни.

Отредактировано Арриго Сабатини (2009-05-07 21:35:29)

Вы в своем уме? Вы вообще понимаете, о чем сейчас говорите?
-Да. Вполне.
Двумя короткими словами отвечая на сразу на оба вопроса. Спокойно, даже флегматично, словно сейчас в этом кабинете встретились три человека, коротающих время за светской беседой  "о погоде", словно не услышал в голосе врача  напряжения, словно  не видел судорожно вцепившихся  в стол пальцеы рук, напряженной линии плеч.
Сабатини поднялся со стула, неторопливо прошелся по казенной комнате, оставляя стол и сидящего за ним Сфорца за спиной, ненадолго остановился у стеклянно- металлического шкафа, где на чистых до стирильности полках было разложено медицинско-хирургоческие барахло.
Прошлый век.
Даже в городской больнице, где работал Цахес, и аппаратура, и инструменты, даже необходимые мелочи, были куда как современней. Что уж говорить о частных клиниках.  Впрочем, не удивительно. Тюрьма, не та муниципальная  организация,  в которую в первую очередь идут средства налогоплательшиков.
Чуть постояв у шкафа, мужчина подошел к окну. Окинул  больничный двор холодным, равнодушным взглядом, выцепив из ряда припаркованным машин свой порш.
Минута тишины, вторая. Словно не идет разговор о многомиллионном деле, словно и не стоит задача продавить сидящего за спиной человека, словно вопрос этот решен давно, решен без участия СФорца, и его согласие, лишь необходимая формальность  и дело времени. Впрочем, так оно и было, по большому счету. "База", найденная Абруцци, как нельзя лучше подходили для бизнеса. Сюда не сунутся постороннии, нет лишних случайных  глаз и ушей, нет докучливых родственников больных , шныряющих по коридорам. Есть  все необходимые лицензии, отчасти оборудование, которое не сложно обновить и т.д. А уж будут ли звать человека , который прикроет и организует сам процесс  Раулем, или  Пабло, Хосе, Джованни, было не важно ни для кого, кроме самого доктора Сфорца.
Все шло так, как должно было идти.  В полном соответствии с законами природы, похмельная голова продолжала болеть, небо затягивались тучами, предвещая дождь, а сидящий за столом человек пытался упрямиться.
Вдосталь налюбовавшись видом порша, Сабатини обернулся, оперся спиной на косяк окна, сложил руки на груди, окинул равнодушным  взглядом Рауля.
- Вы  многовато пьете, синьор Сфорца * сновь удлинил дистанцию, отодвигая ее на "вы"* Для врача  это плохо. Руки будут дрожать. И .. печень у вас, наверняка, никуда не годится. А вот сердце , скорее всего, не плохое. Отдышки не слышно, отеков нет. Что вы предпочтете продать, Вашу голову и деловые качества, или сердце? В прямом смысле слова- сердце.
Никакого пафоса, скучные, до зубного скрежета интонации, слово речь шла о продаже подерженного велосипеда, который старому хозяину некуда было ставить, а новый пытался сообразить- нахера он, этот велосипед, ему вообще нужен. Но ... вот сейчас речь шла  не о велосипеде. О жизни человека, который или соглашается делать то, что ему уготовила судьба, либо подписывает себе смертный приговор.

Отредактировано Арриго Сабатини (2009-05-10 15:21:22)

-Баран. Упрямый баран.
Безэмоциальная мысль в похмельной голове. Без злобы или раздражения, без  человеческого интереса к всплеску эмоций  человека, волею судьбы  попвшего в мафиозную мясорубку. Констатация факта. Сколько их таких было раньше? Сколько их таких еще будет? Человеческих пылинок, безымянных маленьких людей, вынужденных либо приспособиться к условиям, в которые они попали, либо закончить свой путь на этой грешной земле.
В последнии годы,будучи советником,  занимаясь оружием клана, Арриго редко сам разбирался с состоявшимися, или... не состоявшимися  "новобранцами" . Но годы, когда отец, давая выход  природной буйной натуре  приемного сына,  отдал его в отряд боевиков клана,  еще не стерлись из памяти. Вот тогда подобные "ломки" были повседневностью,  обыденностью. За несколько лет  в молодости Гамбит много на что насмотрелся. И вот такой протест, взрыв,  был вполне ординарен. Кто-то  возмущался,  лепеча о правах человека, о свободе выбора, кто-то истерил, плакал, бормотал о семье, детях, родителях,  кто-то впадал в ступор, кто-то нелепо ершился. По разному бывало.  Но все, рано или поздно, либо ломались, либо  гордо получали пулю между глаз или "цементные башмаки".  Вторых, к счастью, было значительно меньше. Человек- скотина живучая, гибкая . Не будь этого, на месте городов сейчас зеленели бы буйным цветом  леса и луга, ожидая, какая же ветвь из древа старины Дарвина сумеет прогнуться под природу, одновременно прогибая ее под себя.
Не меняя позы, Гамбит молча наблюдал за метаниями доктора, за сменой выражения его лицо, за игрой интонаций. Они звучали так, словно тот сам себя пытался убедить в правоте своих слов, словно искал в них силу, пытался утопить в них мелькнувший в глазах страх. Вполне по- человечески.
-Конечно, блефуем.
Охотно согласился Сабатини и вновь нарисовал на губах доброжелательную улыбку, холодными глазами оценивая толщину тюремных стен, припоминая пустоту длинных  коридоров. Неторопливо отлепился от стены, подошел к присевшему на стол Раулу, как-то по-дружески хлопнул по плечу.
Выпад был неожиданным и резким. Сжав  в кулаке ворот халата на загривке врача, мафиози рывком сдернул его с насиженного места, и с размаху впечатал лицом в сероватую голубизну масляной краски стены. Кровь хлынула из носа, варварски разбитых губ, отпечатываясь алым следом и подтеками на краске. Вторым рывком кинул несчастного на стул, который, сккрипя колесиками,  покатился под тяжестью упавшего тела, пока не стукнулся спинкой о ребро стола.
Взяв с металлического столика белую салфетку, накрывавшую медицинские инструменты, мужчина тщательно вытер ей руки, хотя  никакой нужды в том не было. Скомкав, кинул доктору в залитое кровью лицо.
- Конечно же , блефуем. *пауза* Утрись
Снова повторил с той же интоницией, и так же осведомился
-Спектакль продолжим, или, для разнообразия, объявим антракт? 

Отредактировано Арриго Сабатини (2009-05-10 17:11:18)

- Ну вот и славно.
Гамбит снова занял место на стуле, словно бы ничего не произошло, словно все это время  велась тихая -мирная беседа о погоде, ценах на рынке недвижимости, об открытии нового развлекательного клуба в Палермо, о наплыве  медуз к поборежью и прочих житейских вещах. И словно не видел хмуро -раздраженного взгляда, обиды, затаившейся в глазах. Это все ожидаемо и прогнозируемо было с самого начала, когда доктор стал упираться. Сейчас тот получил кнут, который был необходим, чтобы сломить баранье упрямство. Потом, если не совсем идиот, получить и свой пряник с маслом, в виде увесистых конвертов в конце месяца - свою долю, свой процентик за сделанную работу. Потом  придет и понимание, что сидеть в тепленьком местечке, у Христа за пазухой ( в виде  поддержки клана), куда как уютней по жизни, чем считать копейки до зарплаты, бояться, что выгонят с очередного места работы. Что же касается риска... а кто сейчас не рискует, так или иначе? Вон, идет пьяный домой, кто гаронтирует,  что не окажется под колесами мчащегося джипа с таким же пьяным водителем? Так что..
Сабатини едва заметно усмехнулся своим мыслям, машинально проследив за бутылкой скотча, появившейся на свет из тумбочки.
- Рауль, я Вам настоятельно советую дозировать количество выпитого таким образом, чтобы это не сказывалось на вашей работе. 
Бля, ну прям добродушный учитель воскресной школы,  наставляющий нерадивого ученика. Только вот с учетом только что закончившегося "спектакля" , это прозвучало, не как совет или просьба. Приказ. Однозначный приказ.
-Во первых, уволите под благовидным предлогом работающего хирурга, и возьмете человека, которого мы скажем. Уволите под хорошим предлогом- опаздания, недостаток квалификации и т.д. Не мне Вас учить. Так же смените двух хирургических мед. сестер и друх санитаров. Только не всех сразу. Постепенно.
Кандидатуры этого персонада у Сабатини уже были, не зря он в последний месяц, зализывая раны, активно общался с Цахесом, потихонько, исподволь  выспрашивая о людях, кооторых можно будет привлечь к делу и чьими руками все будет делаться.
-Во-вторых,  на вас будут все бумажно -официальные формальности, чтобы все было чисто. Пропуска, медицинские карты, заключения и прочая бумажная требуха. Ну и в- третьих, "на сладкое" *тут Арриго   кинул взгляд на молча  сидящего  все это время Канэ*, вместе с хирургом составите список необходимого оборудовая и пришлете его синьору Абруцци. Вся необходимая аппаратура и техника будем куплена и подарена клинике, под афишей благотворительной  акции. Вам все понятно, синьор Сфорца? Вопросы есть?   
Ожидая ответа, Гамбит вновь перевел взгляд на Санторио - не желает ли тот что- либо добавить.