вечер четверга

Поймав на обратном пути такси и, пользуясь добротой душевной шофера, протащив бедолагу по парочке магазинов, закупившись на неделю, порадовав себя новыми туфлями (радость длилась минуты две), Патриция наконец вернулась к себе. Открыв дверь, судорожно пошарив по стене в поисках выключателя - все-таки новая квартира, не привыкла еще, Пат пропустила услужливого водителя с сумками, расплатилась с ним и со словами благодарности выпроводила. В квартире было темно - оттого, что одиноко. И опять - почти навязчивое желание пробежать босиком, на пальчиках по всем комнатам и зажечь свет. Чтобы не было так страшно. «Паранойя какая-то,» - Пат тряхнула головой.
Далее по расписанию было принятие ванны: морская соль и несколько капель ароматического масла пачули; толстенький женский журнал, где пишут разные стереотипные глупости на тему он/она; шаловливые инициалы на запотевшем зеркале - дурацкая привычка, даа…Суша мокрые волосы и слушая болтовню по радио, поужинала йогуртом. Не хотелось есть. Перекрасила ногти, испробовала новый крем и т.д. и т.п. - в общем, убила вечер на себя, и, наконец, устроилась на широком подоконнике спальни с кружкой чая, по привычке прижимая ее теплый бок к щеке, и, похожая на ту Рапунцель, предалась рефлексиям. Подоконник - как черта между внешним миром, шумным, с играющими во дворе в футбол черноволосыми мальчишками, и миром внутренним, пыльным пространством съемного жилища. Гипнотизировать выключенный телефон - все равно никто не позвонит; прислушиваться к трели дверного звонка - все равно никто не придет; думать о том, кому все равно. Вот так выпади из окна или наглотайся таблеток - никто ведь и не спасет. Вот странно бывает, что когда тебе плохо, рядом оказываются совершенно чужие люди. А еще Пат вдруг подумалось, что, может, ей съездить в Рим. Она там никогда не была. А ведь красивый город должно быть - Колизей и все такое. Или уехать в Париж. Или в Амстердам. Ее ведь ничего не держит. Хотя, вроде Морелло глаз положил. Но кто там был, на уме у этого Морелло. Никто не держит. Никто...Обман. Приятный обман, что невозможно отпустить. Потому что нельзя выпустить из несмелых объятий целое небо. 
Мысли становились все иррациональней и тяжелей, и Патриция перебралась в кровать, надеясь пораньше уснуть.

<<< Cattedrale di Vergine Assunta - кафедральный собор Палермо

«Лети, лети лепесток, через запад на восток, через север, через юг, возвращайся, сделав круг». Патриция демонстрировала поразительную благочестивость, вернувшись с прогулки прямиком к себе на съемную квартиру. Ее точно не узнать. Она, наверно, больна, если вот так вот просто, без излишних приключений, возвращается домой (условно обозначим это место «домом»). А как же извечная тяга к приключениям? Трудно поверить, что мадемуазель Бланжи захотелось спокойствия. Однако факт остается фактом: наша прелестница которую ночь спит одна. 
Утомленная солнцем, дневной вылазкой и страшными новостями, Пат с порога кинула сумочку куда подальше, сбросила туфли и ничком упала на кровать, закрыв лицо руками и не шевелясь. Нехорошие, навязчивые мысли, как щупальцы огромного спрута, обхватывали хрупкое сознание француженки. Казалось, что они появились не сегодня, а минимум с месяц назад. Или два, да, почти два месяца.
Но засыпать, не смыв с лица макияж, это зло. Пат такого допустить не могла и потому, отлежавшись, пошла-таки в ванную. Впрочем, избавим читателя от дотошных подробностей подготовки ко сну, тем более что автор, признаться, не особо силен в их описании. Так что опустим ненужное и оставим нашу Патрицию спокойно спать.